dreaming of dreams and not waking up — @дневники: асоциальная сеть

вторник, 10 августа 2010

12:29

Who cares if one more light goes out in a sky of a million stars?/ Well I do

живу на кофе и сигаретах. твою мать, ди, съешь уже что-нибудь. хоть что-то.

@темы: приступ психопатии

URL

11:30

Who cares if one more light goes out in a sky of a million stars?/ Well I do

ничего, что у меня сердце болеть начинает, когда какая-то хуйня с аськой творится?
сразу страшно становится. очень.

@темы: приступ психопатии

URL

09:40

Who cares if one more light goes out in a sky of a million stars?/ Well I do

люблю.

читать дальшеШинода плачет, а Честер смотрит на него – совершенно обалдевший – и не знает, что сказать. Он молчит, глядит на Шиноду. А Майк всё плачет, всё хватает Честера за руки, всё шепчет что-то невразумительное. А Майк никак не может успокоиться, он не хочет отпускать Честера, он никогда не отпустит.
- Майк? – Честер всё ещё ничего не понимает. Это как смотреть кино на незнакомом языке без субтитров. Это как хочется курить до одурения, но не от чего прикуривать. Это как Честер Беннингтон сидит и смотрит на плачущего Шиноду. – Майк, ты чего?
Майк думает, что Беннингтон охуел.
Майк думает, что Честер ненормальный идиот.
Майк плачет, он точно никогда не отпустит Честера.
- Не делай так больше, - говорит Шинода. Он имеет в виду: не смей так со мной поступать. Он имеет в виду: не смей больше пытаться убить себя. Он имеет в виду: иначе ты и меня убъешь.

- Шинода надеется, что мы с ним когда-нибудь поженимся, будем трахаться долго и счастливо и умрем в один день, - жизнерадостно сообщает Честер охреневающему журналисту. Это – фирменный юмор мистера Беннингтона. Майк стоит рядом и ухмыляется. – Извини, Майк, но я не по этой части, - Честер треплет его за плечо, они оба смеются.
- Ты не умрешь, - говорит Майк после интервью, протягивая Честеру пачку. Майк всегда носит запасные сигареты. Честер смотрит на него вопросительно, прикуривает и смотрит снова. Типа, «мне это послышалось?».
- Точно тебе говорю, не умрешь, - Майк прикуривает от честеровской сигареты. Майк не такой уж большой любитель убивать свои легкие, но он любит делать это на пару с Честером. Он любит делать на пару с Честером что угодно. Даже трахаться по пьяни.
Беннингтон смотрит внимательно, дым выдыхает.
- А ты, Шинода? – спрашивает он, в голосе слышна издевка, но глаза серьёзные. Глаза прямо-таки на мокром месте, Майка передергивает даже. – Ты тоже не умрешь?
- Долго и счастливо, понимаешь? – Майк улыбается через силу. Майку хочется поцеловать Честера, но он всё продолжает стоять в стороне. Всё продолжает курить, сигарета уже почти догорела до фильтра. – Как в сказках.
- А я гребанная принцесса, - говорит Честер и смеется. Хрипло смеется, расслабился, наконец-то. – Гребанная принцесса, блять.

@темы: mike, сигареты, уважаемая редакция, chester, i wrote, bennoda

URL

08:48

Who cares if one more light goes out in a sky of a million stars?/ Well I do

у меня есть отличная большая кровать в комнате, но почему-то я лег на жестком маленьком диване. ты знаешь, я вообще не мог спать, я просто лежал и думал, думал. мне очень хотелось уснуть, но я не мог, внутри всё переворачивалось нахуй. трясло, страшно трясло. я даже не помню, как меня вырубило, но точно знаю, что в тот момент думал о тебе, да. меня и сейчас трясет, потому что тебя нет, а мой ебаный телефон всё-таки отключили. и денег ни копейки, помнишь? даже на сигареты нет. совсем. но я что-нибудь придумаю, к обеду точно придумаю. ты главное возвращайся, потому что я уже не знаю, что делать, меня ломает. у меня паника. я не могу адекватно теперь воспринимать твои закрытые записи, никак не могу. ты нужен, понимаешь? курить хочется страшно, но нечего, поэтому я сижу, делаю тут что-то, вроде работаю, но думаю только одно. думаю "возвращайся". думаю "я люблю тебя". мне столько всего ещё нужно тебе сказать, но я отчаянно туплю и не нахожу слов. у меня ладони холодные, я хожу в сорок градусов в джинсах и носках, меня трясет, и я люблю тебя.
понимаешь?

@темы: приступ психопатии

URL

понедельник, 09 августа 2010

20:22

Who cares if one more light goes out in a sky of a million stars?/ Well I do

завтра я проснусь, и ты будешь.
не можешь не быть. не имеешь права не быть.
ты не можешь мне просто сниться, ведь правда?

...without you here i won't survive.

@темы: приступ психопатии, freakin' beautiful

URL

19:23

Who cares if one more light goes out in a sky of a million stars?/ Well I do

ты знаешь. ты стопудово всё знаешь, но я не могу не сказать.
я люблю тебя. очень.

@темы: freakin' beautiful

URL

08:49

Who cares if one more light goes out in a sky of a million stars?/ Well I do

тебе. не знаю, что на меня нашло, но это ебаный космос. точно тебе говорю.

читать дальшеЭто пятница и Честер говорит:
- Шинода, я люблю тебя.
Честер улыбается, он смотрит на сидящего рядом Майка и повторяет:
- Люблю, понимаешь?
Он хочет, чтобы Майк понял, потому что это важно. Потому что Майк рядом только сейчас, а потом он обязательно уйдет, как это обычно бывает. Честер говорит:
- Ты, блять, самый охуенный человек в мире.
Шинода тоже улыбается, чиркая что-то в своем скетчбуке. Честер помнит каждый его рисунок, каждое его прикосновение, каждую деталь его тела. Честер хочет, чтобы Майк помнил тоже, потому что это охуительно важно. Потому что потом всё закончится. Потому что Честер очнется в пустой серой комнате, в луже собственной блевотины и не найдет никого рядом. Он встанет, наденет черную кофту. Накинет на голову широкий капюшон и выйдет на улицу. Честер Беннингтон, гребанный наркоман, он станет бродить по улицам, заглядывая в лица прохожим, так преданно, словно пес, потерявший хозяина.
- Майк. Майки. Ты слушаешь? - он проводит пальцами по небритой шинодовской щеке и тот, наконец оторвавшись от своих набросков, смотрит на Честера. Беннингтон смотрит тоже, он должен ценить каждую секунду, потому что им осталось не так много. После он будет перебирать эти драгоценные моменты в памяти, он будет дрочить на эту улыбку, на эти руки, держащие карандаш. Он будет, потом. Чувствуя себя жалким и ничтожным, он будет вспоминать, искать, перебирать в памяти. Честер Чарльз Беннингтон, он будет заглядывать в лица прохожих, надеясь на что-то. Он остановит проходящего мимо смуглого темноволосого паренька, остановит так радостно. Честер выдохнет, замирая:
- Майк?
Но это будет не он. Не Майк Шинода. Паренек брезгливо попятится, высвобождаясь, бормоча какие-то идиотские извинения, говоря что-то о том, что Честер, вероятно, обознался. Честеру важно сейчас насмотреться на Майка как следует. Честеру важно, чтобы Майк понял, и он повторяет снова и снова:
- Люблю, ты понимаешь? Майк?
- И я тебя, - говорит Майк. Это - оно самое. Честер приходит в себя в пустой серой комнате в луже собственной блевотины. Честер плачет, матерится. Честер орет в потолок, что ненавидит ебаный мир. Честер орет:
- Майк!
Снаружи холодно, Честер замерзает, бредя по городу. Тонкие тряпичные кеды с дырами на пятках, черная кофта с капюшоном, драные джинсы. Честер замерзает, он не помнит, что, в общем-то, это канун Рождества и на улице, конечно, охуенно холодно. Честер спрашивает у кого-то:
- Вы не видели моего Майка? Он такой. В общем. Шинода.
Он чувствует спиной эти презрительные взгляды, эти невысказанные слова, незаданные вопросы. Он ежится, тонкие кеды намокают, когда он случайно наступает в лужи. Честер Беннингтон не замечает, как проходят дни и наступает февраль. Он закрывает глаза и, осторожно извлекая из памяти каждую деталь последней встречи с Майком, расстегивает свои джинсы. Честер Беннингтон уже давно больше напоминает не человека, а приведение с бледным, словно вылепленным из воска, лицом.
Он ждет пятницы так, как дети обычно ждут свой день рождения. И если бы у Честера дома был календарь, он принялся бы зачеркивать дни красными крестами, но календаря нет, а потому Беннингтон продолжает надеяться на свою дырявую память. Каждую пятницу он идет в банк и получает денежный перевод от родителей из Аризоны. Боже храни Вестерн Юнион, думает Честер, покупая у дилера то, что помогает ему видеть Майка всю следующую неделю до очередной пятницы.
- Вчера я упал на улице, - говорит Честер Майку. Шинода сидит у него в ногах и внимательно слушает сбивчивый рассказ. - Пошел искать тебя и упал. Кажется, я блевал там, люди шли мимо. Думаю, они считали, что лучше съедят собственную руку, чем помогут такому как я подняться на ноги. Думаю, они правы.
Майк молча тянет Честера к себе, на пол. Молча обнимает. Честеру и не нужны никакие слова. Для него это праздник, он впитывает Майка, впитывает по каплям.
- Позавчера я пропустил встречу, - признается Честер. - Писал письмо родителям. Ну знаешь, все эти "спасибо за деньги", все эти "как только устроюсь на нормальную работу - отдам". Майк, ты не смейся, но я скоро разучусь вообще писать нахрен. Я полчаса вспоминал, как держать эту гребанную ручку, да.
Он постепенно разучивается жить, потому что Майка нет рядом двадцать четыре часа в сутки. Честер Беннингтон постепенно выпадает куда-то, он сам не может понять, куда. Однажды он приходит домой, в эту вонючую собачью конуру, и это снова пятница. Он приходит, он не хочет оставлять прощальных записок. Он считает - ему не с кем прощаться.
- Я знаю, как всё устроить, - говорит он.
Это последнее, что он говорит в своей жизни без Майка.

@темы: mike, chester, i wrote, bennoda

URL

суббота, 07 августа 2010

18:37

Who cares if one more light goes out in a sky of a million stars?/ Well I do

кого-то прорвало сегодня нахрен.)))

читать дальше
Я не вернусь домой.

Я останусь с тобой.

С тобой.

Честер зевает. Честер обнимает подушку, синюю подушку на шинодовской кровати. А потом говорит:

- Уже поздно.

Он говорит это, лежа на тесной шинодовской кровати с глупыми простынями “Star Wars” , и уже действительно поздно. Второй час ночи, а Шинода всё никак не может отлепиться от монитора. Беннингтон знает Майка всего-то три месяца, но уже успел понять: если Шинода решил сделать песню идеальной, ему на всё становится похуй. Даже на честеровские жалобы, даже на его демонстративно громкие недовольные ругательства, даже на то, что он устроил пепельницу в майковской тарелке с двумя так и не съеденными сендвичами. Шинода работает, он ебаный перфекционист, и вот хуй куда Честер отсюда уйдет, пока он не закончит.

- Шинода, я сейчас усну, - у Честера правда закрываются глаза, комната расплывается.

- Вали, - спокойно говорит Майк, даже не поворачиваясь. Даже не соизволив взглянуть на развалившегося на кровати Честера. Честеру кажется, что проходит целая вечность, прежде чем он добавляет тихо. – Если хочешь.

Беннингтон думает, что это «если хочешь» не оставляет ему никаких шансов на то, чтобы реально свалить. Ни единого гребанного шанса. Потому что Честер не хочет.

Они знакомы три месяца, и всё, чего хочет Честер, лежа вот так каждый вечер, уткнувшись в подушку, всё, чего он хочет – это не так уж много. Честер хочет обнимать не подушку, а самого Шиноду. И хоть бы раз этот ебаный-переебанный перфекционист действительно лег рядом. Честер всегда ждет этого, матерясь, куря одну за другой. Не дожидается и засыпает. По утрам он обычно обнаруживает Шиноду дрыхнущем прямо на полу.

- Три часа ночи, - констатирует Честер. Он думает, что если Шинода сейчас не закончит, он, Честер, заснет. – Три часа ночи, Майк Шинода, слышишь?

Он не очень понимает, что происходит, когда Майк всё-таки вырубает компьютер, и в комнате становится непривычно тихо, когда перестает жужжать кулер. Он не очень-то понимает, правда, потому что обычно Майк заканчивает часов в шесть утра. Честер не очень-то понимает, но ему это и не нужно, потому что Майк ложится рядом, устало бормоча что-то о том, чтобы Честер подвинулся. Чтобы он свалил, блять, с его тесной кровати. Локоть Шиноды больно впивается в торчащие честеровские ребра. Растрепанные волосы щекочут щеку.

- Честер, блять, давай уже вали. Я закончил, всё.

Честер обнимает Майка, совсем как он всегда себе это представлял. Ему тесно и неудобно, но тепло шинодовского тела приятно греет.

- А вот хуй, - говорит Честер. Он улыбается, когда говорит. Голос у него тихий и прокуренный. Шинода бормочет что-то в ответ, что-то невразумительное и полусонное. Честер никак не может заставить себя перестать улыбаться. – Вот хуй. С тобой останусь.

@темы: mike, linkin park, chester, i wrote, bennoda

URL

17:14

Who cares if one more light goes out in a sky of a million stars?/ Well I do

ну это вроде в ответ. кому-то.)

читать дальшеВ этой квартире непривычно тихо, когда Майк ходит по ней. Он ходит – взлохмаченные волосы, честеровские драные джинсы, белые носки – прикасается к чашкам на кухне, проводит пальцами по кожаной обивке дивана, трогает пылящийся в углу «Fender». Это его стандартное утро, вот уже дня три как. Он ходит, шатается по этой огромной квартире, словно призрак. Такой голый по пояс призрак в белых носках. Он ждёт. Он не может и не хочет спать, и ему как-то параллельно на то, что часы в гостиной, эти гигантские часы с черным циферблатом и белыми стрелками, показывают половину шестого. В квартире непривычно тихо, и Майку просто до зуда в пальцах хочется начать действовать, но ещё слишком рано, и Честер, спящий мистер Беннингтон, наверняка скажет ему что-нибудь типа того, что он охуел и не пойти бы ему к хуям собачьим, долбанному педику. Возможно, Майк перегибает палку, и про собачьи хуи – это слишком. А может и нет.
В шесть Майк не выдерживает и разбивает на кухне чашку. Майк испуганно застывает посреди кухни, он считает до трех.
Раз.
Два.
- Шинода, блять! Ебаный ты пидарас! – слышится из спальни, и тогда Майк несется туда, как ошалелый, скользя своими до невозможности белыми носками по блестящему паркету, на повороте едва не вписываясь в угол.
- Шесть ебаных часов утра, ты понимаешь, что это значит, а? – честеровская голова торчит над облаком из одеял, ему всегда становится холодно ночью, несмотря на то, что сейчас вообще-то долбанный июнь, и Майк укутывает его словно куклу, пеленает. Честеровская сонная матерящаяся голова. Растрепанная и недовольная.
Это такой ритуал, персональный ритуал Честера Беннингтона, он считает, что утро не удалось, если не наградить Шиноду парой-тройкой красочных нецензурных эпитетов.
Майк меняет повязки на честеровских запястьях, на этих тонких запястьях, обтянутых бледной кожей, которая так напоминает рисовую бумагу. Честер щурится на Майка, лениво говорит что-то, о каких-то ненормальных японцах, которые его уже совсем заебали и не дают жить по-человечески. Честер знает: он живет только благодаря Майку, потому что тот всегда рядом, потому что не устает склеивать его снова и снова. Его персональный Кларк Кент. Беннингтон знает, но говорит всё равно. Говорит:
- Шинода, ты хуже моей жены, ты знаешь?
Майк делает Честеру кофе: крепкий, черный, без сахара. Майк ходит за Честером в туалет, он хочет зайти, но Честер хлопает перед его носом дверью и заявляет что-то типа:
- Не хватало ещё, чтобы ты пялился на мой член, пидор.
Майк сидит на холодном кафеле, пока Честер умывается. Это его утро, его Честер, и он никуда отсюда не уйдет. Он вообще никогда не уйдет, даже когда станет не нужен. Честер громко поёт, матерится и вообще ведет себя так, будто не хотел сдохнуть три дня назад. Честер знает: Шинода будет нужен всегда, как кислород.
Он всё равно засыпает на диване, перед телевизором. Честер долго ворочается, пытаясь устроиться поудобнее, и в конце-концов замирает, положив голову Майку на грудь. Это их утро, одно на двоих, и Шинода не уйдет.
- Ебаный пидарас, блять, - бормочет Честер сквозь сон и улыбается. – Только попробуй уйти.

@темы: mike, chester, i wrote, писательский маразм, bennoda

URL

09:13

T___T

Who cares if one more light goes out in a sky of a million stars?/ Well I do

димка увольняется. тот, который сисадмин [и оператор видеомонтажа в одном лице]. димкой я его, конечно, зову мысленно. я узнал две недели назад ещё. но всё равно как-то надеялся, что две недели - много. оказалось, нифига. оказалось, сегодня последняя гребанная суббота, когда мы вместе делаем ролики. так что я уже с утра с утроенной энергией ебу ему мозг, зову каждые пять минут под любым предлогом. потому что... плохо мне тут будет без него, без единственного человека, который не считает меня долбаебом (наивный). в конце-концов, без друга плохо будет. в конце-концов, с кем я теперь буду ходить в курилку. мы же с ним эти.. лило и стич (причем я стич xD), бивис и батхед (я протестовал), картман и баттерс (^___^). единственный адекватный в этой лавочке человек. единственный, с кем я общался. увольняется, сука. говорит, я нашел нового чувака на свою должность, вы подружитесь обязательно. говорит, ты тоже увольняйся. говорит, надо встречаться иногда. блять, как жалко.

на прощание диалог из курилки
[я всегда стреляю сигареты]:

- вадииим, чё за сигареты стрёмные?
- чё это они стрёмные? я специально для тебя купил подороже!
- T__T но я хочу дешевые! я хочу гребанный пэл-мэл!
- впервые вижу такого человека, блять. дешевые он хочет.

*** два часа спустя заходит в кабинет, размахивая пэл-мэлом над головой.
- идём курить, баклан. купил я тебе твои говеные.
- ^____________________^

@темы: уважаемая редакция, приступ психопатии

URL

четверг, 05 августа 2010

15:22

Who cares if one more light goes out in a sky of a million stars?/ Well I do

ангстовая беннода, пов, не рейтингово.

читать дальшеОни говорят, что, в общем-то, ничего страшного, потому что скоро наступит осень. Они говорят много и не по делу, что-то о каком-то сочувствии, сидя за столиком, попивая дорогой кофе, нежно сжимая пальцами твои руки. Процент этого самого сочувствия в их глазах где-то на нулевой отметке. Они говорят тебе, говорят настойчиво, будто ты нуждаешься в их словах.
- Людям иногда нужно есть, - говорит Роб. Он говорит это трижды в день по телефону, и ещё присылает голосовые сообщения. Штук двадцать ежедневно. Они разные, но смысл один. Ночной больничный коридор похож на мост между мирами, когда ты идешь по нему, в слабом флуоресцентном свете, прислушиваясь к шорохам и вздохам в палатах. Иногда людям нужно жить, но ты уже не чувствуешь границ между жизнью и смертью, ты застрял где-то посередине и никак не можешь выбраться. Твои шаги тихим эхом ударяются о больничные стены.
- Это нелегко пережить, но ты справишься. Мы справимся, - говорит Анна. Говорит заплаканная Сэм, обнимая молчаливого Дрейвена. Говорит Талинда, глядя куда-то мимо тебя, нервно теребя прядь волос. Их тихие голоса сливаются в твоей голове в один, когда ты слушаешь их, забывая кивать в подтверждение того, что слышишь. Ты стоишь у лифта и убеждаешь себя в том, что, в общем-то, ничего страшного, просто жизнь стала похожа на улицу, застеленную густым ватным туманом, а ты идешь по ней и видишь вдалеке силуэт, но стоит однажды закрыть глаза, а потом снова открыть, как перед тобой тот же туман и никаких силуэтов. Они говорят, что нужно иногда ночевать дома, не обязательно всё время спать на неудобном маленьком диване в студии. Ты думаешь, что диван тут не при чем, потому что ты спишь прямо на полу, мягкий ворс ковра щекочет щеку. Мерцающие мониторы светятся в сумраке студии. Ты знаешь, что никакие диваны не имеют значения, также как и не имеет значения пол, потому что ты спишь только по полтора часа в сутки, а остальное ночное время бодрствуешь, сидя на подоконнике у распахнутого настежь окна. Бодрствуешь и куришь. Они говорят:
- С каких это пор ты начал курить?
А у тебя в сумке лежит рубашка в черную и красную клетку, ты вытаскиваешь её перед тем, как усесться на подоконник. Ты надеваешь её, застегиваешь на все пуговицы. Людям иногда нужно жить, но рубашка вся в этих бурых пятнах засохшей крови. Она пахнет больницей и сигаретным дымом. Она пахнет чем-то резким. Она давно не пахнет тем, кто её раньше носил, но тебе, по большому счету, это безразлично, потому что ты всё равно никогда не забудешь его запаха: пряная туалетная вода, «Мальборо» и теплые солнечные лучи. Ты сидишь в ней на подоконнике и куришь, совсем, как когда-то он это делал, только у него, конечно, выходило лучше, будто он родился с сигаретой во рту. Лифт бесшумно открывается, предлагая тебе войти в другой мир, ты ещё не знаешь, какой именно, но одно знаешь точно, чувствуешь кожей на кончиках пальцев. Ты знаешь, что там всё уже будет совсем по-другому, не так, как раньше. Ты украл эту рубашку из шкафчика, наверное, можно было просто попросить, но тебе не хотелось разговаривать с людьми. В новом мире ничего не будет также, ты просто знаешь это, потому что вы вдвоем когда-то вписали фразу в песню, и ты проговаривал строчку раз за разом на концертах перед ревущей толпой, ты проговаривал: «Ничего не осталось прежним». Вы сочиняли эту строчку, и многие другие, потом звучащие отовсюду, вскрывающие миллионы ран в миллионах душ по всему миру, вы сочиняли в маленькой душной студии, в дешевых закусочных, в парке и в его старой машине, захламленной коробками из-под фастфуда и китайского рамэна. Он и тогда курил тоже, одну за другой, и носил всегда с собой эти мятые пачки, эти неработающие зажигалки. Теперь и ты куришь, иногда запивая едкий дым янтарным неразбавленным виски. Улица под тобой продолжает жить, продолжает вертеться, оставляя тебя сидеть наверху с призраками и воспоминаниями студии. В общем-то, скоро осень и, наверное, тебе полегчает когда-нибудь, но ещё не время. Ты проходишь эти стадии, одну за другой, драки в барах, отрывочный сон в студии и в машине, ты поражаешься, как до сих пор не попал в аварию. Пока лифт спускает тебя в новый мир, ты теребишь пальцами испачканную кровью рубашку, ты клянешься себе, что больше никогда не вернешься в это гребанное царство капельниц, реанимации, резкого запаха смерти и тихого плача. Тебе самому не помешала бы реанимация, но, кажется, это уже не поможет. Поможет только осень. Они говорят, что пора бы тебе выметаться из этой студии, что аренда давно просрочена, они приходят и суют тебе под нос какие-то бумажки, будто бумажки что-то для тебя значат. Они так назойливы, и тогда ты покупаешь эту студию, выписываешь чек не глядя и закрываешь перед ними дверь. Они стучат снова, но ты кричишь, ты орешь надрывно через дверь, что с документами вы разберетесь позже. В подтверждение своих слов ты суешь под дверь «Визу», и они сразу уходят.
- Если хочешь, я приеду, - говорит Джо. Или Бред. Или Феникс. С Робом всё ясно, его голосовые сообщения занимают три гига в памяти телефона, потому что у тебя никак не доходят руки их стереть. Ты молчишь в трубку, а потом говоришь: «Спасибо». Проходит десять мучительных секунд прежде, чем ты добавляешь: «Не надо». Ты надеваешь рубашку, как только город начинает утопать в сумерках, тебе кажется, что так ты ненадолго становишься кем-то другим, кем-то, кто был там, в больничных стенах, стонущий, окровавленный. С тем, кто молился всем богам, в которых никогда не верил, кто кричал: «Боже, пусть я потеряю сознание». Бог, видимо, был занят в этот момент, а ты помнишь каждую секунду, пока его везли от машины скорой помощи до реанимации. Они говорят, что людям нужно иногда жить, но не уточняют, как именно жить, а потому ты живешь как умеешь. Призрак в студии всего один, и он то сидит развалившись на диване и лениво глядя на тебя (та самая причина, по которой ты спишь на полу) или стоит у микрофона в будке, ты видишь его даже в темноте. Иногда ты болтаешь с ним, делишься последними новостями. Ты говоришь ему, что боишься за Дрейвена, потому что при редких встречах с Сэм и Талиндой, ты видишь, как он всё больше замыкается в себе. Ты говоришь, что обязательно будешь ходить с ним гулять, когда наступит осень, и что, наверное, вам обоим будет легче. Ты смеешься, делая глоток из бутылки, а потом затягиваясь, ты кашляешь. Ты говоришь ему, что всё, наверное, наладится, и что людям иногда нужно есть. Призрак не отвечает, но ты благодарен ему уже за то, что он слушает. Лифт останавливается на первом этаже, ты выходишь из него в пустой холл. Дежурный с удивлением глядит на тебя, пытается спросить что-то. Наверное, его смущает рубашка в твоих побелевших от напряжения пальцах, но он молчит, просто давая тебе пройти. Ты проходишь холл, очень медленно, а потом выходишь в новый мир. Мир без него.

@темы: mike, chester, i wrote, bennoda

URL

08:47

Who cares if one more light goes out in a sky of a million stars?/ Well I do

сегодня утром я видел:
- тетку с желтыми ногтями;
- чувака, стоящего посреди метро неподвижно, с открытым ртом; люди шли мимо, задевали его, толкали, а он всё стоял себе и стоял;
- парня, с которым не виделся уже года два. просто ехали в одном вагоне, и он махал мне и улыбался, как ненормальный. я, кстати, улыбался тоже.
у нас облачно, и дождь никак не идёт.

@темы: уважаемая редакция, приступ психопатии

URL

среда, 04 августа 2010

20:44

Доступ к записи ограничен

Who cares if one more light goes out in a sky of a million stars?/ Well I do

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

URL

20:25

Who cares if one more light goes out in a sky of a million stars?/ Well I do

не могу даже толком объяснить, что со мной творит новый шинодовский имидж.
это, блять, прекрасно. и напоминает вокалиста foo fighters xD
/честер смотрит на нас, как на говно.

@темы: mike, linkin park, freakin' beautiful

URL

вторник, 03 августа 2010

22:04

Who cares if one more light goes out in a sky of a million stars?/ Well I do

ваня уже второй месяц говорит мне, что леди гага обязательно родит антихриста. и я ему почему-то верю, каждый раз.

@темы: уважаемая редакция, цитаты

URL

21:10

Who cares if one more light goes out in a sky of a million stars?/ Well I do

Could you throw another stone to ease my pain?
Could you throw another stone to seal my fate?
'Cause I don't believe in this world any more, any more
I don't believe in me.

@темы: music, freakin' beautiful, цитаты

URL

16:58

коробка| драбблы по spn.

Who cares if one more light goes out in a sky of a million stars?/ Well I do

!апдэшечки!
буду драбблы из моба складывать сюда. надеюсь, их будет много.
интересно, что из всего этого выйдет.)

Пишет hasami:

04.06.2010 в 19:25

- просто он не умеет по-другому сказать "люблю", - объясняет кастиэль дину. четыре утра. моросит серый унылый дождь. четыре утра, дин с сочувствием смотрит на заканчивающийся кофе. темная жидкость плещется на дне белого бумажного стакана, когда он распрямляет затекшие плечи. четыре утра. звучит как проклятие.
- люцифер не может любить, - вяло отвечает дин. он чувствует себя размокшим куском хлеба рядом с бодрым, как всегда собранным и сосредоточенным касом.
- он любит отца. наверное, больше, чем все мы.
четыре утра, и дин взбирается на грязный влажный подоконник. старый дом, в котором они ждут сэма и бобби, полон звуков. тихих постукиваний и шорохов, шелестения, шепота.
- поэтому он хочет стереть нас всех с лица земли?
- дин, у людей это называется "ревность". он не хочет делить любовь отца с вами.
- боженька и нас-то теперь не особо жалует, ты разве не заметил? - дин проводит ладонью по заляпанному стеклу, оставляя бурые разводы. четыре утра, в доме холодно, а они разговаривают о люцифере.
- тебе надо поспать, - говорит кастиэль. - выглядишь отвратительно.
- спасибо, - хмыкает дин. но он и сам чувствует, что если не закроет глаза хотя бы на пару часов - смерть.
четыре утра плавно перетекают в пять утра. в шесть утра. дождь всё моросит. мужчина, красивый и статный, занимается с учениками. их трое - девочка и два мальчугана, всем лет по восемь. мужчина показывает картинки, говорит что-то. звуки приглушены, слов не слышно. мужчина, у него зеленые глаза, темные волосы. на нем черный свитер с высоким горлом, и он улыбается детям. он качает головой одобрительно, показывая следующую картинку. другой мальчишка, с такими же зелеными глазами, как у отца, сидит на ступеньках лестницы. в маленьких пальчиках - рисунок. он и отец на ярмарке. развеваются красные флаги, кругом яблоки в сахаре, лакрица и тянучки. когда картинка меняется, мальчишка дергает отца за край свитера, показывая рисунок. отец улыбается, кивает, но тут же отворачивается обратно к ученикам. на следующей картинке мальчик наверху, у себя в комнате, в окружении немых постеров star wars. синие с красным простыни, и мальчик плачет. простыни влажные от слез. маленькие кулачки впиваются в спинку кровати. картинка мелькает, тухнет, а на следующей мальчик, зеленые глаза болезненно горят, царапает гвоздем блестящий бок отцовского "мустанга". или подкладывает в его ботинки кнопки. или устраивает в родительской комнате погром. или в школе дерется без особых причин. или убивает отцовских учеников, одного за другим, подстерегая их после занятий.
шесть утра почти становятся семью, когда дин открывает глаза и лихорадочно хватает ртом воздух. кастиэль сидит рядом и внимательно смотрит на него.
- славная метафора, - кисло улыбается дин, всё ещё не до конца отошедший от сна, который показал ему ангел. - не смей больше залезать ко мне в голову и подстраивать такие гадости, чучело пернатое.
- я хотел, чтобы ты понял, - пожимает плечами кас. - он просто не мог по-другому сказать "люблю". ему не давали возможности.
дин долго смотрит на кастиэля, пытаясь понять, что у того на уме. старый дом шелестит и поскрипывает, рассказывая истории старые, как мир.

URL комментария

читать дальше

новые

апд. вот всего-то второй день, а уже и габриэль появился. и даже бог. страшно подумать, что дальше будет xD

запись создана: 04.06.2010 в 20:18

@темы: i wrote, sam, dean, supernatural, castiel

URL

14:02

беннода

Who cares if one more light goes out in a sky of a million stars?/ Well I do

беннода роад-стори.
пока столько, надеюсь, станет больше. куда-то не в ту степь меня понесло.

читать дальше- У меня в багажнике труп, - доверительным шепотом сообщает Майк. Потом он оборачивается и глядит на спящую на заднем сиденье маленькую девочку. Взгляд огромных черных глаз – серьёзный, но расслабленный.
Честер непонимающе улыбается. Честер спрашивает:
- Что?
Майк тоже улыбается. Девочка спит крепко, она не слышит.
Честер спрашивает:
- Что ты сказал? Это такая шутка?
Знаете, когда слышишь такое от человека, с которым знаком от силы часа три, тебе кажется, что ты ослышался. Что у тебя галлюцинации, и что пора завязывать даже с легкими наркотиками. Честер всё ещё улыбается. Всё ещё надеется, что это была слуховая галлюцинация.
- Труп, - повторяет Майк Шинода, - в багажнике.
- Круто, - улыбается Честер, мысленно проклиная тот день, когда он попробовал наркотики. Мысленно проклиная Скотта Стивенсона, который предложил попробовать. – Нет, серьёзно, просто блеск. Знаешь хорошие реабилитационные ценры?
- Расчлененный труп, - добавляет Майк, крутя тюнер, пытаясь поймать приличную радиостанцию. Старенькая магнитола, скрипя, выплевывает нечто, напоминающее The Who, но Честер не уверен, что и это ему не мерещится. Майк оставляет магнитолу в покое. – Прости, что сразу не предупредил.
- Ага, - глубокомысленно изрекает Честер, он весь напряжен и с минуты на минуту ожидает появление галлюцинаций зрительных. Так оно обычно и бывает. – И чем ты его расчленил?
- Большим кухонным ножом, - охотно отвечает Майк. – Я пронес его завернутым в полотенце, под пальто, постоянно приходилось придерживать, чтобы не упал. Хорошо, что я не наткнулся на металлодетектор.
Честеру хочется курить. И выпить чего-нибудь покрепче. Кто-то из них двоих точно сошел с ума. Честер прикидывает, кто именно, и при любом ответе ситуация не кажется ему выигрышной. Плохо, если водитель – милый опрятный азиат, путешевствующий с красавицей-сестренкой и любезно согласившийся подвезти тебя, продрогшего и измотанного, до города – свихнулся прямо в пути. Плохо если ты, растерянный попутчик, так удачно поймавший тачку посреди пустынного шоссе – вдруг ни с того ни с сего слетел с катушек.
- В моей жизни часто происходят странные вещи, - Честер вытирает о джинсы вспотевшие ладони. Он старается не смотреть на Майка. Старается не думать о спящей на заднем сидении Наоми. – Но потом они оказываются нереальными. Сейчас со мной что-то происходит, так что будь добр, заткнись и не говори ничего ещё минут пятнадцать.
Майк молчит ровно минуту, а потом выключает радио. Тишину нарушает только мерное гудение двигателя. А потом Майк продолжает, а Честер закрывает глаза, массируя пальцами виски.
- Я сбил его с ног одним ударом, а потом поднял и начал бить. Он падал снова и снова, знаешь, как в каком-нибудь боевике. Плакал, просил оставить его в покое, сулил какие-то деньги, кредитки. Знаешь, люди думают, если у них есть деньги – они неуязвимы, неприкасаемы. Они думают, из любой ситуации можно найти выход, - Честер открывает глаза и наконец-то решается посмотреть на Шиноду. Если это всё и галлюцинация, то она слишком затянута и последовательна. Майк усмехается. – Я хотел, чтобы он был в сознании, когда я всажу в него нож, поэтому я не стал особо усердствовать. А потом я перерезал ему глотку, знаешь, никогда не думал, что так легко убить человека.
- Майк? – слышится с заднего сиденья. Честер закусывает губу. Шинода же остается невозмутимым.
- Да, милая? – даже его голос не меняется.
- Давай остановимся? Меня тошнит, - Наоми садится, сонно потирая глаза и разглаживая спутавшиеся длинные волосы. Она очень похожа на Майка – такая же смуглая, с такими же блестящими черными глазами.
- Потерпи, детка, до ближайшего мотеля осталось всего ничего, - Честер вздрагивает, слыша небывалую нежность в его тоне.
- Хорошо.
Честер мнет в кармане пачку сигарет и думает о том, что что-то идет совсем не так, как нужно. Что-то чудовищно неправильно. Кажется, его тоже начинает тошнить.

@темы: mike, chester, i wrote, приступ психопатии, bennoda

URL

понедельник, 02 августа 2010

16:12

Who cares if one more light goes out in a sky of a million stars?/ Well I do

блять, мой проект по промоушену подписной компании настолько выдает во мне ебанутого комиксового задрота, помешанного на супергероях, что мне самому очень стыдно. блять, надеюсь, проект проканает. он же классный! сука, я такой самоучка, ужас.

@темы: уважаемая редакция, приступ психопатии

URL

воскресенье, 01 августа 2010

21:29

Who cares if one more light goes out in a sky of a million stars?/ Well I do

the catalyst - очень сильная и взрослая работа. пока больше нечего сказать, я в культурном охуевании.)

@темы: linkin park

URL

Последние 1 …120 …140 …151 152 153 154 155 …160 …180 …187


Запомнить