а вот и продолжение.

-Давай же, не стой как вкопанный, - господин бережно подтолкнул Майка к карете. Тот неуклюже вскочил на подножку и, поддерживаемый за локоть своим спасителем, протиснулся внутрь кареты. Господин сел рядом.
-Трогай! – крикнул он Уильяму, высунувшись в окно. – В лечебницу! – и откинулся на спинку сиденья.
-Для нищих? – отозвался с козлов кучер. Несмотря на то, что он только сейчас участвовал в операции по вызволению Майка, Уильям все ещё был скептически настроен по отношению к мальчишке и относился к нему с опаской.
-Иногда ты меня утомляешь Уильям, - устало произнес господин, но в голосе слышалась улыбка: он явно был доволен своим энергичным слугой. – К Джорджиане.
Сопровождаемая удаляющимися ругательствами поверженного Лу, карета тронулась с места. Майк никак не мог поверить в свое освобождение. Ему казалось, что он вот-вот очнется у трактира. Но этого не случилось. Горящий от смущения Майк продолжал сидеть в красивой, обитой изнутри темно-синим бархатом карете, тайком вдыхая необыкновенный аромат, исходящий от Ангела. Пахло корицей и спелыми яблоками.
-Не волнуйся. Джорджиана – очень милая леди, - с улыбкой произнес господин. – Она тебе поможет.
Майк наконец осмелился поднять голову и, посмотрев на своего спасителя самым благодарным взглядом, на который он был способен, попытался изобразить на лице некое подобие улыбки.
-Бедный мальчик, - неожиданно голос Ангела зазвучал особенно нежно. Майку казалось, что в нем он слышит шуршание волн о песочный берег. – Я знаю, ты многое пережил. Но всё отныне будет хорошо, слышишь?
Рука господина, тонкая и изящная, обтянутая перчаткой, легонько коснулась колена Майка. Тихий испуганный вздох, и расширенные влажные глаза непонимающе уставились на мужчину. Вспомнился вчерашний день, и Майк задрожал. Желудок свело так, будто кто-то провел по нему раскаленной кочергой. Майк чувствовал, как реальность ускользает от него и уже с трудом мог различать склонившееся над ним взволнованное лицо.

***

Сознание вспыхивало на несколько секунд и тут же снова меркло, уступая всепоглощающей тьме. Спасительной и теплой. Синие как небо в ясный день глаза незнакомой женщины, не сдержавшей возгласа ужаса, когда с Майка сняли всю одежду, и её взору предстало его истерзанное тело, собранное из сбитых суставов, растянутых мышц, кровоподтеков и порванных связок. Пустота. Теплая вода, приятно скользящая по коже и чьи-то заботливые руки, похожие на руки матери, осторожно смывающие грязь и боль. Пустота. Голос его спасителя, уверяющий, что все наладится. И возмущенный шепот:
-Это просто уму непостижимо!
Мир сжимался до размеров крохотной точки и снова разворачивался перед ним подобно бескрайнему зеленому лугу. Он чувствовал рядом чье-то спокойное дыхание, его щеки беспрестанно гладили. Майк хотел плакать от благодарности, которую он испытывал ко всем этим людям, унимающим его боль, глядящим на него с заботой и нежностью. Он открывал рот, пытаясь оправдать себя в глазах господина; сказать, что не ввязывался в драку, что Лу все наврал. Но голос отказывал ему. Засыпая, он летел в огненную бездну, тщетно пытаясь ухватиться за что-нибудь. Грубые мужские голоса терзали его слух и разрывали на части. Майк плакал. Просил, чтобы они замолчали. Но голоса не умолкали.
-Если прижать его к стене вот так, будет гораздо лучше, - булькало всё вокруг. – Давай, девочка, покричи немного… тебе ведь нравится, не так ли?
Майк видел себя со стороны: миллионы рук тянулись к нему отовсюду, трогая напудренное до мертвецкой бледности лицо, залитое слезами; прикасаясь к груди и животу; приподнимая подол цветастого халата и до боли сжимая дрожащие коленки.
-Нет, не надо… о, ради всего святого, прекратите, - рыдая и вырываясь шептал Майк.
И внезапно всё закончилось. Тяжело дыша, он открыл глаза и уставился на сидящего у его постели мужчину. Встревоженное лицо и рука, уже без перчатки, сжимающая под одеялом руку Майка.
-Успокойся, мой мальчик, - опять легонько сжав его руку, шепнул господин. Этот голос снова возымел над Майком магический эффект, и он затих. Постепенно дыхание выровнялось. Майк вдруг понял, что лежит в чистой постели под теплым одеялом, вымытый и причесанный, весь в повязках.
-Спасибо, сэр, - это были первые слова, которые он осмелился сказать господину. Голос его дрожал, а глаза блуждали по комнате, не в силах остановиться на красивом благородном лице. – Вы даже не представляете, как я вам благодарен за всё это…
Лицо господина озарила улыбка.
-Ну вот, ты всё-таки говоришь по-английски, - в голосе его послышалось облегчение. Майку даже показалось, что его спаситель немного повеселел. – А то ведь Уильям все уши мне прожужжал, убеждая в том, что ты ни слова не понимаешь из того, что я говорю. А потом и вовсе заявил, что ты немой, представляешь?
-Я слышал каждое ваше слово, сэр. Каждое драгоценное слово, - выпалил Майк и мучительно покраснел: произнесенное показалось ему неуместным и нелепым. Но господин не разозлился. Он только улыбнулся как-то печально и долго смотрел в окно, за которым повис густой туман.
-Как тебя зовут? – немного помолчав, спросил господин.
-Майкл… Майк, - был неуверенный ответ. Господин недоверчиво усмехнулся, всем своим видом показывая, что нет ничего на свете нелепее, чем мальчишка с такими глазами и таким именем, но говорить ничего не стал.
-У тебя есть родители?
-Не знаю, сэр, - Майк чувствовал себя ужасно неуютно, отвечая на вопросы, которые ему задавали впервые за черт знает сколько времени. Ему даже казалось, что он вообще разучился на них отвечать. Заметив это, господин переменил тему.
-А меня зовут Честер, - просто сказал он. Майк удивленно уставился на него. Честер? – Ну, конечно официально это звучит более привлекательно… Честер Чарльз Беннингтон граф Девонширский, - насмешливый поклон одной головой. - Но наедине можешь называть меня просто Честером. Честно говоря, терпеть не могу всех этих церемоний, - он хитро подмигнул Майку. – Ты ещё увидишь всех этих дядюшек и тетушек, помешанных на традициях и формальностях, когда мы поедем в родовое поместье в Девоншир. Только обещай, что не будешь громко смеяться. Хотя, кто тебя станет в этом винить? Порой я и сам с трудом сдерживаюсь.
Майк раскрыл рот от изумления: в Девоншир? Неужели этот благородный граф возьмет его, бездомного оборванца с собой? Он открыл рот для того, чтобы задать вопрос, но в этот момент в комнату вошла та самая женщина, чьи чистые синие глаза так запомнились Майку. С ней была ещё одна – помоложе, облаченная в белый фартук, с подносом в руках.
-Ну всё, сэр Беннингтон, вам пора уходить, - с улыбкой глядя на графа, произнесла синеглазая. – Думаю, мальчику необходимо поесть.
Граф поднялся со стула и взял с тумбочки перчатки.
-Действительно, однако же, я засиделся, - вежливо улыбнулся он в ответ. – Я приду навестить тебя завтра, Майкл. Желаю скорейшего выздоровления.
Магия растворилась, когда граф покинул комнату. Поев и нежась в чистых простынях, Майк ещё долго вспоминал его улыбку, подобную свету тысяч солнц. А уснув, грезил о красивых руках своего спасителя, тонких и бледных пальцах, сжимающих смуглую израненную руку.