11:00

шаг #2.

Who cares if one more light goes out in a sky of a million stars?/ Well I do
писала в 5 утра. так что сильно не смейтесь.))
паланик бы плакал ^^


So far away.


I'm so afraid of waking.
Please, don't shake me.
Staind - So far away.


Ты сидишь рядом и держишь меня за руку.
Ты сидишь рядом, и я держу тебя за руку.
Ты смотришь на меня, я смотрю в окно, а из окна на нас смотрит Небо.
Ты смотришь на меня, я смотрю на тебя, а Небо смеётся и подмигивает.
И ты говоришь:
-Что за фигня?
Говоришь:
-Мы не спим?
Говоришь:
-Ущипни меня, это сон.
Я улыбаюсь. Я смеюсь. Я боюсь. Боюсь проснуться. Боюсь, что ты исчезнешь.
Ты достаешь из мятой пачки сигарету и несколько раз щёлкаешь зажигалкой.
И я говорю:
-Что за фигня?
Говорю:
-Выбрось эту дрянь!
Говорю:
-Ты же не куришь.
Я смотрю на тебя, ты смотришь в окно и куришь, а Небо смотрит на нас, и его бездонные тёмно-синие глаза на мокром месте.
И ты отвечаешь:
-Ничего страшного.
Отвечаешь:
-Это же просто сон.
Отвечаешь:
-А во сне можно.
У тебя правый наушник, а у меня левый. Всё честно. Небо смотрит на нас, глаза у него на мокром месте, и оно замирает в ожидании.
И ты говоришь:
-Послушай эту песню.
Говоришь:
-Ты поймёшь.
Говоришь:
-Она про нас.
И она играет. И она звучит. И она кровоточит прямо мне в ухо. В левое.
И Небо тоже слушает вместе со мной. И Небо поёт. А Звёзды танцуют только для нас. Мы смотрим в окно. На Небо. На Звёзды. У тебя правый наушник, у меня левый. Всё честно, и мы смотрим на Небо, а оно вдруг плачет. На Звёзды, а они вдруг плачут. По нам.
И я живу, пока играет эта песня. И я живу, пока столбики эквалайзера вздымаются словно крохотные Вулканы. И я живу, пока не догорела твоя Сигарета. Пока идёт Дождь. Пока у нас есть Музыка.
И я говорю так тихо, что не уверена, слышишь ли ты меня. Говорю:
-Fuck.
Говорю:
-Люблю.
Говорю:
-Веришь?
Крохотные Вулканы дергаются как в агонии. У нас не так много Времени. И ты целуешь моё мокрое лицо. И ты молчишь.
А я спрашиваю:
-Зачем?
Спрашиваю:
Что ты делаешь?
Спрашиваю:
-Разве так можно?
Небо всхлипывает последними раскатами грома и успокаивается. Звёзды больше не хнычут, они тускнеют. С твоей Сигареты опадает последний пепел.
Крохотные Вулканы замирают. Застывают. Больше не двигаются.
И в наступившей Тишине ты говоришь:
-Конечно можно.
Говоришь:
Это же сон.
Говоришь:
-А во сне всё можно.
И я умираю. Умираю, а ты держишь меня за руку. Умираю и держу тебя за руку. А Небо вытаращилось на нас и не понимает. А Небо хочет меня воскресить зачем-то.
И я воскресаю.
И будильник орёт на меня голосом Скутера Уорда. И Скутер поёт мне про Глупую Девочку. И Скутер спрашивает "Что с тобой такое сегодня?"
Отвечаю:
-Она уходит.
Отвечаю:
-Та Девочка.
Отвечаю:
-Глупая.
Скутер понимает. Скутер понимает, но продолжает орать про то, как он хочет любить Глупую Девочку, а она уходит. И орущий Скутер летит в стену.
А я сижу у окна и пью кофе. Скутер орёт где-то вдалеке. И я подмигиваю Небу. А Небо так по-свойски улыбается и подмигивает в ответ.

@музыка: staind - everything changes.

@настроение: хорошее.))

21:30 

Доступ к записи ограничен

Who cares if one more light goes out in a sky of a million stars?/ Well I do
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

11:22 

Доступ к записи ограничен

Who cares if one more light goes out in a sky of a million stars?/ Well I do
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

Who cares if one more light goes out in a sky of a million stars?/ Well I do
я тут, значит, горюю по распаду двух групп. горюю такая, убиваюсь буквально, что такие талантливые люди хоронят все перспективы. и что? а эти говнюки создают совместный проект, вот что. нет, каковы нахалы? да ещё и пост-рок играют! да ещё и осенью у них полноформатный альбом выходит, а демо, знаете ли, уже итак по интернету разгуливает без привязи! и как это всё мимо меня проскользнуло - ума не приложу.
в общем, вот они, голубчики.

The Killer And The Star
Experimental/Post Rock
Состав:
Scooter Ward (ex - Cold) - Voice,Keyboards,Guitar
John Otto (Ex - Limb Bizkit) - Drums

нет, каков сукин сын этот скутер, его убить мало. испугал меня, мол всё, ухожу, не поминайте лихом, братцы. и что? а вот он! да ещё и с джоном. нужно ли говорить, что демо я уже качаю, а альбома очень жду?

это плюс ещё одина причина, по которой я жду осени. ага. список, скажу я вам, не из коротких. хохоо, мои персональные шаги в осень. у нас ведь завтра солнечное затмение намечается, шестидесятипроцентное. отличный повод начать отсчёт до /01. сентября/. до щемящей сердце тоски, до золота, падающего прямо с деревьев. оу, лучше не начинать об этом думать, а то тупняк чего доброго пожалует собственной персоной. только его моей больной голове не хватало.

пока, знаете ли, никакой осени. даже не пахнет осенью-то. пока у нас самый разгар лета, и самый разгар жары. как там немцы говорят? affenhitz кажется. ооо, это как раз когда компьютер каждые десять минут вырубается от перегрева, а футболка липнет к телу. когда целая ванночка, грёбанная ванночка с мороженым съедена за несколько минут. а ещё это когда в душ ходишь стандартно каждый новый час, а на улицу лучше носа не высовывать до наступления сумерек. и жрать, знаете ли, совсем неохота. от одного её, еды, вида просто мутит. только мороженое и вода со льдом. вот такие вот дела, да. мозг у меня, как видно по получившейся записи, совсем расплавился.

ну и ничего.
ну и не очень-то он мне нужен, да.
пошёл в жопу вообще.
xD

@музыка: pearl jam - ocean.

@настроение: оооууууеееееаааааахаааааааа.

11:17 

Доступ к записи ограничен

Who cares if one more light goes out in a sky of a million stars?/ Well I do
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

18:07

5 days.

Who cares if one more light goes out in a sky of a million stars?/ Well I do
ну вот, не успела я вчера тут нажаловаться, как сегодня пришло пусть не решение проблемы, но по крайней мере, отдых моему несчастному мозгу. в общем, решили сегодня с мамой на всё плюнуть и купить путёвки в горы на пять дней. я пока не знаю. я городскую жизнь очень люблю и всегда неохотно её покидаю, даже на какое-то незначительное время. но 5 дней отдохнуть от всего в тишине, одиночестве, наслаждаясь свежим воздухом и горами (тем более перед таким напряженным годом, который мне предстоит) - в самый раз. на дольше меня никогда не хватает, и я начинаю медленно сходить с ума (как в прошлом году... отвратительная поездка.. 12 дней я там торчала, думала умру).
говорю "одиночество", потому что мама на отдыхе меня никогда не достаёт. и каждый тусуется сам по себе. тем более в этот раз (алиллуя!) мы взяли раздельные комнаты! я буду 5 дней жить одна.)) мне всегда этого не хватало в подобных поездках. хотелось устроить творческий беспорядок, глазеть на горы и разговаривать с ними (в прошлом году у нас был очень классный балкон с видом на горы), читать, слушать музыку, думать о чём-нибудь, часами глядя в одну точку, тихонько слинять из комнаты посреди ночи. и всего этого я не могла сделать, потому что мама постоянно, 24 часа в сутки находилась рядом, и мы жили в одной комнате. а теперь всё отдельно.) и я смогу осуществить вышеперечисленное.
5 дней одиночества для того, чтобы набраться сил (а я довольно быстро восстанавливаю силы, особенно если меня никто не трогает и не допекает). никакого интернета, а следовательно с ойгуль никаких совершенно контактов (хотя, зная её характер, уже предполагаю, что она будет срать на все деньги мира и названивать на мобильный ^^). никакого общения, никаких нервов. всё нафиг. на пять дней всё послать куда подальше. взять с собой какую-нибудь хорошую интересную книгу, побольше музыки, учебники по японскому и свой любимый альбом (ага, есть такая странность.. пишу в огромном альбоме для рисования.. всё-таки где-то подсознательно хотелось бы быть художницей xD). и всё, и ничего больше не надо. правда, по ване буду скучать очень сильно. но ничего. 5 дней - не вечность, пережить можно. зато потом будет классная встреча.) обожаю встречи после долгих разлук.))
уезжаю в следующий четверг. до этого дня нужно уладить все городские дела, не бросать же всё. во-первых, поехать в японский центр и сдать документы. во-вторых, решить проблемы с летней практикой. над подарком ване на днюху я пока буду думать (у него 15 августа). вот. возьму книг у кого-нибудь. ну а что мне надо. купальник, чтобы купаться и загорать. кеды какие-нибудь драные для лазанья по горам... шорты, джинсы, футболка и куртка. практически налегке.))

уже жду дня отъезда с нетерпением.
даже не потому, что отдых.
а просто - изоляция от реальной жизни, которая уже затрахала.
вдруг напишу там даже что-нибудь.)))

@музыка: madonna - miles away.

@настроение: ну так... непонятное какое-то.

14:45

Who cares if one more light goes out in a sky of a million stars?/ Well I do
меняться я меняюсь, но [умнее] не становлюсь.
дада, я понимаю, что скоро я обо всём забуду. понимаю, что скоро эти разговоры о том, "что было бы, если..." иссякнут сами по себе. она пойдёт в свой колледж учиться, познакомиться там с новыми людьми. может даже забудет меня. пока всё, что у нас есть - воспоминания и размышления о том, почему так ничего и не получилось. почему мы обе молчали? почему? почему специально отдалялись друг от друга? чтобы потом она уехала и выяснилось то, что давно должно было выясниться? раньше, гораздо раньше... даже раньше того момента, когда я познакомилась с [ним]? ну и случилось бы это раньше и что? ну побыли бы мы вместе.. а потом она бы всё равно уехала, а я осталась. одна. я люблю его, правда. больше жизни. и хочу быть только с ним, больше ни с кем. но эти воспоминания о потерянном.. да ещё невозможность нормально общаться из-за такого огромного расстояния. хочется увидеть её хотя бы ещё раз и обо всём нормально поговорить. всё прояснить. но пока только буквы, веб-камера и микрофон. и я переодически срываюсь.
когда-нибудь у нас будут отдельные, не пересекающиеся между собой жизни. скорее бы уже.

Sheets of empty canvas, untouched sheets of clay
Were laid spread out before me as her body once did
All five horizons revolved around her soul
As the earth to the sun
Now the air I tasted and breathed has taken a turn
Ooh, and all I taught her was everything
Ooh, I know she gave me all that she wore
And now my bitter hands chafe beneath the clouds
Of what was everything?
Oh, the pictures have all been washed in black, tattooed Everything...

I take a walk outside
I'm surrounded by some kids at play
I can feel their laughter, so why do I sear
Oh, and twisted thoughts that spin round my head
I'm spinning, oh, I'm spinning
How quick the sun can, drop away
And now my bitter hands cradle broken glass
Of what was everything

All the pictures have all been washed in black, tattooed everything...
All the love gone bad turned my world to black
Tattooed all I see, all that I am, all I will be...yeah...
Uh huh...uh huh...ooh...
I know someday you'll have a beautiful life, I know you'll be a star
In somebody else's sky, but why, why, why
Can't it be, can't it be mine


и раз уж вы это читаете вдвоём, было бы честно сказать, что я люблю эту девушку.
до сих пор.
если вам противно, можете отписаться, я вообще не обижусь.
честно.


13:40

Who cares if one more light goes out in a sky of a million stars?/ Well I do
в последние несколько дней у меня очень странный плэйлист, который не меняется и, кажется, изменится ещё не скоро. одни и те же песни играют и играют. а я слушаю и слушаю. и вслушиваюсь. в каждую строчку. разное время, разные мысли. но всё где-то рядом, близко к тому, что в голове творится.

the cure - cut
pearl jam - black
evanescence - my last breath
the cure - burn
violent femmes - color me once
nine inch nails - dead souls
stone temple pilots - big empty

не удивлюсь, если через пару дней меня опять посетит пошлогрубая муза.)))
я не против.)

@музыка: stone temple pilots - big empty.

22:24

Who cares if one more light goes out in a sky of a million stars?/ Well I do
Dreams.


Closing your eyes to disappear
You pray your dreams will leave you here
But still you wake and know the truth
No one's there



-А мечты могут убивать?
Втягиваю ноздрями запах дождя, идущего третий день, вперемешку с сигаретным дымом, и закрываю глаза. Воздух настолько влажный, настолько пропитан дождём, что я ощущаю, как он прилипает к моей коже, а потому сильнее кутаюсь в накинутую поверх футболки чёрную рубашку. Его рубашку, пахнущую сигаретами, красками и немножко потом. Открываю глаза и вижу перед собой тускло очерченный прямоугольник распахнутого настежь окна, а за ним, как на огромной картине, серые, свинцовые тучи, проливающие на город слёзы. На фоне неба, похожего на комок грязной ваты – тёмный, тонкий силуэт. Худое, хрупкое и белоснежное, словно фарфор лицо, чёрные волосы, непослушными волнами падающие на лоб. Глаз не видно. Простая серая майка, джинсы и белые носки. Тяжелые, изрядно потрепанные, ботинки, с подошвой не менее устрашающей, чем танковая гусеница, стоят внизу под батареей. Прислонившись головой к оконной раме, он делает новую затяжку и, повернув ко мне своё мокрое и блестящее от дождя фарфоровое лицо, повторяет вопрос:
-Мечты могут убивать?
-О чём ты?
-Ну, вот смотри… - пауза. Ещё одна жадная затяжка и, выпущенный изо рта и ноздрей дым мягко растворяется в сером небе, сливается с ним. – Может быть так, что ты чего-то хочешь настолько, что готов отдать всё, только бы твоя мечта осуществилась? Но никому не нужно твоё «всё», а мечта так и остаётся мечтой и постепенно разрушает тебя. А потом убивает.
-Фигово, - не нахожу другого ответа и чувствую себя бараном.
-Действительно, фигово, брат, - зачем-то соглашается он, и на его бесстрастном лице появляется кривая ухмылка.
В такие моменты его лицо напоминает мне маски из японского театра: бледная кожа, глаза как две бездны и чётко очерченный рот, то складывающийся в горькую усмешку, то растягивающийся в коварную ухмылку. А иногда во время сна уголки его губ опускаются, что делает его похожим на грустного мима. Для чего человеку, чьё лицо так ярко выражает любые эмоции, раскрашиваться, рисовать всё новые и новые маски?
-Ты так и не ответил, - он спрыгивает с подоконника и, закрыв окно, ещё долго стоит, прижавшись щекой к холодному, в капельках стеклу. – Бывает, как думаешь?
Вот же привязался со своими мечтами-убийцами! Меня охватывает тоска. Я не люблю этих разговоров о вечном и непонятном, которые он так часто затевает. Он всегда слишком заглядывает вперёд, копает слишком глубоко, а я предпочитаю жить сегодняшним днём.
-Наверное. Откуда мне знать? – я сам этого не хочу, но в голосе моём проскальзывают нотки раздражения, и я тут же жалею о сказанном, чувствуя, как обидел его.
-Да я так… просто…
-Слушай, я замёрз. Пойду к ребятам! – торопливо, стараясь не смотреть ему в глаза, встаю и направляюсь к двери. Снимаю рубашку и вешаю её на дверную ручку. – Спасибо.
-Незачто, - холодно бросает он мне вслед.


21:53

Who cares if one more light goes out in a sky of a million stars?/ Well I do
дождь всегда поднимает на поверхность мысли, которые спали себе спокойно где-то глубоко. а я люблю, когда так. полночи просидела на подоконнике, никак не могла надышаться. такой воздух. и пахнет дождём. а потом, когда всё закончилось, такой нереальный ветерок дул,мне даже начало казаться, что это всё во сне происходит. насиделась, накопалась в себе (вы не замечали, когда дождь идёт - вся музыка, которую слушаешь, сразу приобретает какой-то особенный ни с чем несравнимый смысл, оттенок? воспринимается острее чтоли).

Discomfort endlessly
Has pulled itself upon me
Distracting, reacting
Against my will
I stand beside my own reflection

It's haunting how I can't seem
To find myself again
My walls are closing in
Without a sense of confidence
And I’m convinced that there’s
Just too much pressure to take

I've felt this way before
So insecure

или I'm strong on the surface, not all the way through.

аррр
хочу ещё дождя.
чувствую, скоро буду ждать очередной дождь как наркоман дозу.

осень. скорее бы осень.

Who cares if one more light goes out in a sky of a million stars?/ Well I do
нашла у себя троицу (выложила на основном дневе) и чот стала рыцца в папке. откопала несколько фоток, которые оочень улыбают.)))
читать дальше

@музыка: sepultura - roots bloody roots.

Who cares if one more light goes out in a sky of a million stars?/ Well I do
мы постриглись, мы начали бриться по утрам. мы уже не поэты, не революционеры и не рокеры. мы прекратили спать пьяными в телефонных будках, перестали съедать пакет вишни в вагоне метро, слушать в четыре утра на полной громкости пластинки "дорз". мы по знакомству купили страховку, стали выпивать в гостиничных барах, собирать счета от дантиста для компенсаций за лечение.
харуки мураками - "трагедия на шахте в нью-йорке" из книги "медленной шлюпкой в китай".


в принципе, смысл тот же.)

.сестра милосердия (22:11:36 13/07/2008)
зато понтов всегда столько


.сестра милосердия (22:11:43 13/07/2008)
ооо мы неформалы, глядите)


.сестра милосердия (22:11:54 13/07/2008)
неужелимы тоже так понтовались? ^^


Storm (22:12:42 13/07/2008)
ага бошки в фонтаны сували же


Storm (22:12:44 13/07/2008)
*ROFL*


.сестра милосердия (22:12:53 13/07/2008)
*ROFL*


.сестра милосердия (22:13:03 13/07/2008)
стыдоба xD


Storm (22:13:43 13/07/2008)
теперь все выросли, стали прогрессивщиками


Storm (22:13:50 13/07/2008)
и слились с толпой)


Storm (22:14:10 13/07/2008)
я уже стригусь даже под попсовый причесон какой нить)


.сестра милосердия (22:14:12 13/07/2008)
щас плакать буду


.сестра милосердия (22:14:32 13/07/2008)
> я уже стригусь даже под попсовый причесон какой нить)
я про себя молчу xDDD у меня волос всё меньше и меньше с кажным днём)


.сестра милосердия (22:14:44 13/07/2008)
а ведь когда-то был реальный хаер xDDD


и вот именно после этого разговора столько всего вспомнилось. и так захотелось поныть о банальном "мы повзрослели" и "как быстро летит время". совершенно занудная старая волынка, которую прокручивают годами все и вся. но я ничего с собой не могу поделать. это как естественная потребность. хочется всех собрать и спросить:
-а вы помните?
а прошло отсилы года два. может чуточку больше. но кажется, будто целая жизнь прошла. и с каждым годом я всё серьёзнее и серьёзнее. иногда думаешь "чёрт, да куда же дальше-то? хватит!". но всё равно меняешься и понимаешь, что так должно быть, что это неизбежно. ты просто не замечаешь этого, всё происходит само собой. до какого-то звоночка, тревожного сигнала, который ты вдруг слышишь и пускаешься вспоминать то, что уже прошло, и чего конечно никогда не вернуть. то, что уже стало частью истории.
какими мы были. как мы тусовались днями и ночами напролёт. учёба, дела, беспредел и тусовки - мы всё успевали. и никто не жаловался на депрессии, усталость отсутствие времени. все могли сорваться в любой момент и собраться где-нибудь. просто так. посидеть, поболтать. посмеяться, погорланить песни. обменяться музыкой. обменяться впечатлениями. "спирт и сок, спорт и рок - всё в этой жизни хотели успеть". как мы летом буквально селились в городском парке. каждый день. как все выпивали по две бутылки пива и пьянели.)) кому-то и одной хватало. а потом начинался беспредел. песни, танцы. мотание хаерами посреди парка на радость зевакам. сидение на ступеньках с табличкой "падайти на красиффуйу жЫзнь!". прогулки до костёла. окунание голов в фонтаны после долгих споров а-ля "ты мужик или не мужик?!" xD ну или по пьяни. ну или и то, и другое. долгие пьяные откровения. никогда не забуду, как мы с гулькой в период глубокого ступора скрылись нахрен от наших парней и пошли в парк "бухать".) а шторм и фриц пошли с нами, чтобы присматривать xD чёрт, ну когда теперь ещё такое повториться?) как мы выпили пива столько, что было тошно. да ещё и "кибрай" кажется. как я сижу и говорю фрицу "да у меня ни в одном глазу! ваще не дало!", а глаза разъезжаются в разные стороны и язык заплетается, а фриц сидит смотрит на меня и смеётся.)) как разбили в том кафе все стаканы, а гуля (дурында) начала осколками царапать руки. ещё и меня порезала. как пели зачем-то sex hat keine macht xD как сидели на фонтане, а я положила голову шторму на плечо и что-то ему говорила. а потом такая "ты ничего не подумай, просто если я не буду на тебя облокачиваться, то упаду", а в ответ "да ничего, джусь, всё нормально. правда я поверить не могу, что ты так нажралась. если ваня узнает, нам всем тут кронты" xD а потом валялись на траве прямо перед фонтаном, и я вопила "дайте сигарету! ну одну штучку! ну пожалуйста!".))) а в конце вечера за гулей приехал её кирилл. а за мной никто не пришёл, потому что я лучше бы сдохла, чем ване в таком видончике явилась.) и фриц как истинный рыцарь пошёл меня провожать до дома.) держал всю дорогу крепко, чтобы не упала. а я ему жаловалась про лестата. что не могу выбрать. что не знаю, что делать.)) идиотки кусок. и дома меня бабушка запалила.) это был единственный раз в жизни, когда меня запалили.))мы играли в любовь. слёзы боли и вновь каждый вечер бегом из дома.
как мы на концерты ходили! чёрт, это ведь просто невероятно. как собирались своей толпой где-нибудь, шли выпивать. а потом "в народ". где с каждым разом становилось всё больше и больше знакомых, друзей, собутыльников.)все так быстро сдруживались. как мы колбасились до изнеможения, до боли в шее, руках, ногах. до головокружений. нам всё было в кайф, в новинку. на следующий день мы буквально умирали, так всё болело. но плевали на боль и снова шли тусоваться. как восхищались нашими музыкантами. кому-то нравилась сабина, кому-то паша. они все были такие "классные".) или первая туса канала харддэйс. бля, это же было нечто! как потом всем сходняком (а это представьте человек 20 пьяных неформалов) пошли меня до дома провожать. как по дороге слэмили гаражи, друг-друга, всё, что на пути попадалось. чёрт, а ведь я даже слэмилась раньше! парочку раз! с парнями! xD сейчас я бы на такой смертельный номер не решилась.)) как виш читал книжку про муми-троллей в то время, когда на сцене лабали блэк-метал xDDD и всё это происходило накануне моих вступительных экзаменов в институт xD ах, и ведь я поступила, да сразу на бюджет.)) как чуть не расстались с ваней 31 августа два года назад на большой гулянке в честь последнего дня лета. то есть расстались. на десять минут.) это был единственный раз, когда мы расстались.))в парке. и я плачу гульке в плечо. а никто вокруг даже ничего не заметил. как на выходе из парка я увидела ваню, сидящего на ступеньках с потухшей сигаретой во рту и плачущего. как бросилась к нему и шептала только "извини". как потом пошли смотреть салют в честь дня независимости. как спала в этот день без задних ног.
потом состав тусовки начал меняться. начался qs. до сих пор помню открытие в хэллоуин.) началась эпоха водки с колой.) в qs'e все друг друг знали. приходили не как в клуб, а как к себе домой. это было охрененное чувство - приходишь и все лица знакомые, и всех рад видеть. пили водку, а потом рубились так, чтобы вытрясти из себя всё.) танцы на рмд под ya'll wanna single и вопли "FUCK THAT! FUCK THAT!". начали знакомиться с музыкантами, дружить. пить вместе.))
потом в qs стало приходить всё больше быдла, у нас стало появляться всё больше дел. qs закрыли. тусовка медленно, но верно распалась. теперь общались не все и не со всеми. а только с "избранными". форумские контакты отвалились за исключением лишь некоторых. на концерты ходили, но без былого энтузиазма. только для того, чтобы встретить два-три знакомых лица.

и то, что стало сейчас. все друг-друга постепенно забыли. тот, кто когда-то казался очень хорошим другом, теперь даже не звонит и не пишет. висит в аське в контакт-листе со значком "эвэй", как мёртвая душа. и всплывает раз в три месяца, чтобы что-то спросить или узнать. что-то отвлеченное. вон как шторм например. все теряются. у кого-то проблемы, у кого-то слишком много дел и нет времени увидиться. кто-то вообще чёрт знает где. все стали ужас какие серьёзные и вечно понтуются своей загруженностью. мы приходим на концерты и стоим в сторонке. наблюдаем за пьяными "пионерами" (никогда не думала, что стану их так называть), возмущаемся и поражаемся их поведению. а ведь сами пару лет назад были точно такими же. мы водимся только со "старичками" тусовки. после выступления общаемся исключительно с музыкантами. мы во время сэта сидим и трепемся с вокалистами, гитаристами, барабанщиками по душам. мы рубимся только под песни избранных групп, а всё остальное время тусуемся на улице и общаемся с кем-то там. мы говорим о том, сколько незнакомого народа, и как это всё ужасно. мы пьём пиво и не пьянеем. мы пьём водку и не пьянеем. мы даже запивать перестали. хочется нажраться, но не получается. всё тщетно. покачает часик - и всё. никакой эйфории и противно. и если раньше на следующий день у нас болела шея, то теперь у нас похмелье. нас не палят дома, никто просто не замечает. мы общаемся с лучшими друзьями теперь уже даже не по телефону, а в аське. и видимся с ним раз в три месяца, когда наконец-то получается выделить часик на встречу. мы все стали знатоками музыки и уже не слушаем весь мусор, который нам попадается. теперь тяжелее не значит лучше. теперь кто-то на маткоре, кто-то на джазе, кто-то на прогрессиве, а кто-то на пост-роке. мы уже подумываем о том, чтобы съехать от родителей. мы начинаем работать. мы уже не одеваемся так же дико и кричаще, как раньше. мы перестали вести себя вызывающе в общественных местах. мы ездим в метро с книжечкой и в наушниках. мы ведём дайри, где выплёскиваем бесконечный поток никому не нужных мыслей. мы из участников превратились в степенных и сдержанных наблюдателей. у нас скоро будут свои квартиры и свои дети. мы скоро будем жить от отпуска до отпуска. всё уже к этому идёт. 'cause every day we're getting older, and every day we all get colder. we're sick of waiting our answers. (c) мы теперь можем впасть в запой из-за проблем в личной жизни. мы теперь такие взрослые и серьёзные, что тошно. мы ругаемся из-за пустяков, орём друг на друга. у нас уже бывают нервные срывы и истерики. "мир жесток, вышел срок. мы у черты. мы боимся взрослеть".
лично я боюсь. но никуда не денешься.
да, я не отрицаю, в этой новой "взрослой" жизни тоже много плюсов. гораздо больше, чем мы можем себе представить.
но то, что было "в первый раз" - всегда въедается в память так, что уже ничем не выведешь. острота ощущений, их новизна. так уж повелось.
но я не ною, нет.
и мне совсем от этого не грустно.
я просто люблю анализировать и копаться.
=)
надеюсь, до того момента, когда я превращусь в занудную тётку ещё есть время потусоваться.
и ещё надеюсь, что август со всеми фестами и сольниками пройдёт гораздо веселее и тусовочнее, нежели июль.)

@музыка: disturbed - criminal.

Who cares if one more light goes out in a sky of a million stars?/ Well I do
Вдох-выдох и мы опять играем в любимых.
Пропадаем и тонем в нежности заливах,
Не боясь и не тая этих чувств сильных.
Ловим сладкие грёзы на сказочных склонах.

Тёплый дождь по капле тихо умирает в земле.
Я хочу к тебе, я лечу к тебе
И моё сердце бьёться в такт с твоим,
Отмеряя нежными секундами ритм.

Не молчи - ты просто говори со мной.
Дай крылья мне, дай силы взлететь над землёй,
Пустой покинуть мир, забыть пустые лица
И вечно плыть по небу белой птицей.

Лететь к тебе, лететь во сне,
Рисовать крыльями тебя на небо-холсте,
Взлетать ради нас всё выше до самых небес
И ради нас упасть камнем вниз.

Ты любовь моя, ты печаль моя
И если вдруг исчезнешь ты - сойду сума я.
Нет! Ты дорога мне, как первый лучик солнца весной.
И я люблю тебя, и я весь твой.

Припев::
Вдох-выдох и мы опять играем в любимых.
Пропадаем и тонем в нежности заливах,
Не боясь и не тая этих чувств сильных.
Ловим сладкие грёзы на сказочных склонах.


Вдох-выдох и мы опять играем в любимых.
Пропадаем и тонем в нежности заливах,
Не боясь и не тая этих чувств сильных.
Ловим сладкие грёзы на сказочных склонах.

Ну здраствуй,родная, соскучилась? Да я знаю!
Твои глаза, как чистые воды Алтая.
И я таю, смотря на них в который раз,
И я тону в глубинах твоих дивных глаз.

Немного слёз,грусти..немного печали
И дни летят за днями, как птицы над полями,
Становясь годами, а затем десятками лет,
А мы с тобой всё так же вместе готовим обед.

Жить без бед нельзя, да я и не хочу!
И если что случиться, то ты прижмёшь к плечу,
Залечишь раны, радостью подменишь печаль
Дашь поцелуй мне и светлой станет даль.

Пройдёт боль и счастье утопит меня.
Счастье быть с тобой, только тебя любя,
И будут лететь годы,осушая воды,
храня бережно нашей любви оду.

Вдох-выдох-выдох вдох-выдох-выдох
Вдох-выдох-выдох вдох-выдох-выдох
Вдох-выдох-выдох вдох-

Who cares if one more light goes out in a sky of a million stars?/ Well I do
дальше будет МНОГО о моей реальной жизни.)))
много и разного.)

читать дальше

@музыка: sabina vitya oscar sultan ujin - sufferance.

@настроение: =)

22:37

Who cares if one more light goes out in a sky of a million stars?/ Well I do
Вышла в свет новая композиция, записанная совместно с одними из лучших вокалистов метал коллективов Узбекистана. Песня записана в целях объединения профессиональных навыков, а так же сплочения команд.

SABINA Skenb
VITYA Moment Of Clarity
OSCAR Independence Square
SULTAN Independence Square
U-JIN Termin Vox

Lyrics by Evgeniy U-Jin Popelov
Music by Evgeniy U-Jin Popelov
Idea by Evgeniy U-jin Popelov

VITYA, SABINA, SULTAN, OSCAR, U-JIN SUFFERANCE


ОБОЖЕЖМОЙ xD
Я ЭТО СЛЫШУ xDDDD

17:28

the end.

Who cares if one more light goes out in a sky of a million stars?/ Well I do
я закончила. когда поставила точку, прослезилась.) дурочка такая, ужас.) просто хрен его знает, я последние несколько дней только и жила этим текстом. прокручивала в голове строчки, поскорее неслась с занятий домой, чтобы зафиксировать. писала ночами в тетради, потом набирала на компе. а теперь пусто. конечно, я ещё буду работать над текстом, править, вставлять что-то (уже много нового появилось, в процессе). но сам факт - fin. блин.) не знаю, мне самой конечно кажется что с однйо стороны это отстойнейшее дерьмо, которое никому не нужно. а с другой - это лучшее из всего, что я писала в последнее время.
может вас конец и разочарует. но для меня это был единственно верный финал.
вуаля.)

читать дальше

Who cares if one more light goes out in a sky of a million stars?/ Well I do
ну вот, окончание [win<ter].
осталась только весна, которая положит всему конец.
а мне уже грустно и плохо, так не хочу, чтобы кончалось.( всегда, когда заканчиваю что-либо писать, пусто становится, хоть вой. ну ладно, разоткровенничалась чота.) сопли развела.))
вот, читайте.)))

3. [win<ter] *окончание

Мелькает чья-то тень. Как в дымке вижу тёмные очертания фигуры в углу.
-Сэм?
И тут же заливаюсь истерическим смехом. Конечно, нет. Сэма здесь нет. Просто тень от торшера. Противнее всего, когда настолько привыкаешь к траве, что начинаешь различать грань между реальностью и галлюцинациями. Так даже наркотики становятся серостью и бытовухой.
Падаю на колени, продолжая хохотать. Музыка превращается в исступленный вой тысяч голосов. Красный свет проникает в нос, рот, уши. Становится трудно дышать.
С Рождеством, Вес.

Кто-то назойливо стучит в дверь. Стучит и стучит.Лежу на полу, сжимая руками голову. Опрокинутая бутылка, недокуренный косяк и рассыпанные вокруг крекеры.
-Чёрт, да кому же я сдался да ещё так срочно? - думаю, поднимаясь и пытаясь понять, сколько я пробыл в отключке.
-Минутку!
Стук прекращается. Подхожу к двери. Пока открываю, слышу старческое покашливание. Блять, вот только этого мне сейчас не хватало. Если Бог есть, то он просто не может допустить, чтобы там за дверью стоял тот, о ком я думаю. Но Бога наверное всё-таки нет, а может он просто сейчас празднует день рождения своего сынишки, и ему, что уж там говорить, не до меня. Потому что на пороге, вжав голову в плечи, стоит старичок-сосед из дома напротив и сжимает в своих маленьких иссохшихся ручонках какой-то солидных размеров сверток в подарочной бумаге с колокольчиками.
-Весли! - улыбается он мне во весь рот, сверкая белоснежными зубными протезами.
Я смотрю на него налитыми кровью глазами и тоже пытаюсь изобразить на лице некое подобие улыбки.
-Вот, пришёл тебя поздравить с Рождеством! Это от нас с женой!
Начинает пихать мне шуршащий сверток. Мычу что-то, что подразумевает благодарность. Старик уже косится на мои красные глаза. Замерзаю. Хочется просто поскорее захлопнуть дверь перед его носом.
-Болеешь? - сердобольно спрашивает он и, прежде чем я успеваю что-нибудь ответить, продолжает. - Очень сочувствую! Сейчас этот мороз ужасный! Моя старуха вот тоже приболела, второй день температура не падает.
Хочу что-то сказать, чтобы поскорее его выпроводить, но он никак не затыкается.
-Ты давай, лечись! А то сообщим твоим родителям, вызовем их сюда, - смеется и с полминуты кашляет. - А как там Сэмми? Ещё не выписался из больницы? Нет?! Мерзкая вещь - бронхит. Там, - кивает на свёрток, - жена специально для него всякой вкуснятины передала. А ты, если будешь себя лучше чувствовать, приходи к нам на рождественский ужин. Одному-то не очень весело в такой праздник! Ты такой хороший парень, мы прямо не нарадуемся. И Сэм тоже! Жаль наш сын не такой...
Пытается втиснутся в дверь, хочет ещё что-то говорить.
-Спасибо, - перебиваю его я и хлопаю дверью.
Чёртов старик. Чёртова иллюзия, неужели нам с Сэмом никогда от неё не избавится? Неужели наш мир настолько далёк от них, что они не в состоянии разглядеть даже самые очевидные наши патологии, придури, ненормальности? Или они тоже предпочитают закрывать глаза на всё это, как я закрывал глаза на проблемы Сэма? Ведь всегда легче не замечать отклонений от нормы. Всегда легче специально отворачиваться в самые ужасные моменты фильма ужасов.
Стою как идиот со свёртком в руках. Совершенно ясно понимаю, что должен делать.

Рождество. У меня нет любящей семьи и девушки-фотомодели. Я не простудился, а обдолбался. А у Сэма никакой не бронхит. Он просто псих.
Осторожно вхожу в клинику для душевнобольных. Холл украшен самодельными гирляндами и бумажными снежинками. Плод работы пациентов? С потолка свисают блестки.
Получаю разрешение на посещение. В очередной раз выслушиваю строгий инструктаж на тему того, как можно и как нельзя себя здесь вести. Этот свод идиотских правил я выслушиваю каждую неделю, когда прихожу навещать Сэма.
-Голос не повышайте, это может его напугать.
-Резких движений постарайтесь избегать, это может вызвать агрессию.
На этот раз срываюсь.
-Чёрт, да вы говорите мне всё это каждый гребанный раз! Я помню! Наизусть помню! Вы мне лучше скажите, как он? Есть улучшения?
-Хмм... сегодня Рождество, а сейчас уже так поздно, мне нужно идти домой. Семья ждёт. Ну, что я рассказываю, ты и сам наверное понимаешь, парень.
Сердце больно сжимается.
-Нет, - холодно. Встаю и, не попрощавшись, выхожу из его кабинета.
С Рождеством, док.
Продолжайте на всё закрывать глаза.

Он сидит на краешке кровати и разглядывает какой-то журнал. Такой забавный в этой больничной пижаме. Как ребёнок. Занавески отодвинуты и сквозь окна с решетками проглядывается идущий на улице снег. Огромные пушистые хлопья. Свет от ночника бледно-жёлтый, и волосы у Сэма тоже поблескивают желтым. С полминуты стою на пороге и гляжу на него, улыбаясь. Он отрывается от журнала и замечает меня. На его лице мгновенно появляется тёплая улыбка.
-Вес, ты пришёл!
-С Рождеством, Сэм!
Подхожу и осторожно кладу свёрток от соседей и свой собственный подарок на тумбочку подле кровати. Он тут же хватает мой свёрток. Книги. Те, которые он просил. И диски.
-Спасибо. Вот только у меня нет подарка, - грустнеет Сэм.
-Чёрт тебя дери, Риверс! Чёрт тебя дери! – уже не сдерживаю слёз. Обнимаю его. Сжимаю в своих объятьях так крепко, что ему, должно быть, больно. Но он ничего не говорит. Только прислоняется щекой к моему плечу и тоже плачет. Вдыхаю его запах, и как-будто не было никакой болезни. Никакой психушки. Ничего.
Через полчаса выхожу. Хватаю ртом морозный воздух. Бреду по улице, глядя под ноги. Ничего не замечая вокруг. Люди веселятся, поют песни, загадывают желания. Всё светится, сверкает, смеется, надеется на лучшее.
Нащупываю в кармане маленький клочок бумаги. Что это? Разворачиваю. Почерк Сэма. Должно быть, он сунул мне его, когда обнимались на прощание. Обыкновенный стик-ноут ярко салатового цвета. И всего несколько слов на нём.
«Я поправлюсь для тебя.
Обещаю. С Рождеством, Вес».

Who cares if one more light goes out in a sky of a million stars?/ Well I do
в общем, готовы осень и половина зимы.
вот они.)
если есть ошибки, не обращайте внимания. я ещё буду править энивэй.

2. [au~tumn]

–Ты просто конченный мудак, блять! – ору, отпихивая от себя Сэма. Тот пытается поймать меня, глядя куда-то мимо совершенно обалдевшими глазами, но лишь хватает воздух, неуклюже размахивая руками.
-Не буду я такого делать, ты за кого меня принимаешь!? – снова ору, запуская в Сэма стаканом. Хвала Небесам, промахиваюсь. Стакан разбивается о стену, у которой мы только что стояли, и виски растекается по ней янтарным узором. Потираю ушибы, полученные от Сэма. Чёрт, и губа разбита.
Сэм безвольно садится на пол, обхватывая руками голову.
-Прости, - говорит он через несколько минут.
Слышите, он говорит «прости»! Будто это не он только что предлагал мне вырядиться девчонкой, а потом чуть не избил до смерти.
-Что тебе стоит, - хрипел он, выкручивая мне руки. – Ты всё равно похож на девчонку.
Платье и чулки, которые он притащил, валяются в углу.
-Я не извращенец, слышишь?! – ору Сэму в лицо. – Я люблю тебя, я трахаюсь с тобой, но я не настолько псих, чтобы носить бабские шмотки для удовлетворения твоих идиотских фантазий, понял?! И вообще, бросай дуть, у тебя мозг уже совсем выносит!

Сидим вдвоём в какой-то дешевой забегаловке. Пицца до ужаса омерзительная, но нам и не хочется есть. У нас проблемы посерьёзнее.
-Чёрт, Сэм, неужели ты и в самом деле ничего не помнишь? – спрашиваю я, чувствуя как с каждой секундой мне всё сложнее бороться с растерянностью. Что происходит?
-Нет, - Сэм бледен. Сэм растерян. Сэм сам не свой. – Не могу поверить, что такое случилось. Просто как дырка какая-то в памяти. Прости меня. Сможешь?
Сидим у большого окна. Я таращусь на остывающую пиццу, а Сэм смотрит на улицу. Обыкновенный осенний день. Свинцовое небо, жёлтые, полуголые кроны деревьев. Дождь. И полчища ног с зонтами. Людей не видно, только ноги из-под зонтов. Мы сидим и заглядываем через стекло в мир нормальных. И нам туда уже не попасть. Откровенно говоря, не очень-то и хотелось.
-Я думал, ты контролируешь свои придури, - говорю и сам себе не верю. Ничего я не думал, я просто закрывал на это глаза. А теперь спохватился. Теперь, когда поздно что-то разбирать, обсуждать. Ты влип, Вес. Вы оба по уши в дерьме.
Я просто боялся думать о том, что у Сэма серьёзные проблемы. Но теперь, когда всё обостряется, мне не уйти. Не сбежать. Не спрятаться. Всё ненормально. Но всё так, как должно быть. Мы оба будем расплачиваться за то, что я прикидывался слепым. За то, что ни разу не упрекнул Сэма в его слабостях, странном поведении. Да ещё и поощрял прогрессирующие отклонения, приучая его к дури. Я сам поставил этот горе-спектакль. А теперь сижу в первом ряду и смотрю. Смотрю на милые ненормальности, доведённые до точки. До вершины.
-Я урод, - мрачно произносит Сэм, продолжая смотреть в окно. – Тебе нужно держаться от меня подальше, Вес. Ведь неизвестно, какая ещё хрень может прийти мне в башку. Сделаю тебе больно, а потом даже не вспомню.
А мне уже больно. Больно при одной мысли о дальнейшем существовании в этом мире без Сэма. Больно от нахлынувших воспоминаний. Разве я жил до его появления? Разве были другие люди, кроме него, принимающие меня таким, какой я есть? Нифига.
-Послушай, не говори ерунды, - пытаюсь успокоить его и себя. – Всё ещё можно исправить! Во-первых, завязываем с бухлом. Во-вторых, ты больше никогда не дуешь. Ни при каких обстоятельствах, понял?! Нужно выбросить из жизни всю эту дрянь! Я тоже брошу. Возьмём отгул на работе, съездим куда-нибудь на несколько дней, а? Как ты на это смотришь? Отдохнём, очухаемся от всего. Не думаю, что родители обеднеют, если в этом месяце мы не пошлём им денег. Всё будет хорошо, Сэм. У нас ещё всё впереди, слышишь?!
Говорю и сам себе поражаюсь. Неимоверная фигня. Самовнушение. Сэм продолжает смотреть в окно. Мир нормальных людей продолжает функционировать в этом осеннем дне. Без нас.

Лежу один в своей комнате. Сэм настоял. Просил ещё запереться, но я только рассмеялся. Он бы ещё попросил к кровати себя привязать, умник.
Смотрю в белый потолок. Холодно и тоскливо. Запах дождя сочится сквозь приоткрытое окно. Закрываю глаза и представляю нашу гостиную. Переношусь в один из предыдущих дней. В красные отсветы ночника. К теплу Сэма, лежащего рядом на полу. Вдыхаю сигаретный дым. Открываю глаза, и вот я снова в холодной мрачной комнате. Один. Страшно, бьет озноб. Чёрт, как же мне его не хватает. Хоть вой от тоски.
Кажется, ему меня не хватает тоже, потому что ровно через пятнадцать минут он появляется на пороге комнаты, и я вижу его нахмуренное лицо и потухшие глаза в свете вспышек молний. Он быстро, словно преступник, ныряет ко мне под одеяло. Невыносимо холодный. Словно труп. А дальше, впервые за последний год, никакой травы и выпивки. Никаких колёс. Никто не просит меня стоять полуголым у стены в свете ночника и гореть от стыда и желания под внимательным изучающим взглядом. Никто не выкручивает мои руки. Никто не ведёт себя так, будто весь мир принадлежит только ему. Никакой музыки, только стук капель осеннего дождя по крыше. Только безгранично нежный и какой-то чересчур застенчивый Сэм. Сэм, убивающий добрых полчаса, мыкаясь по всему моему телу, словно слепой щенок, прежде чем с большой осторожностью и неуверенностью просунуть руку под тугую резинку моих уже намокших боксеров. И ни черта не понимающий я. Я, с которым такое впервые. Без опьянения всё не так. Не понятно, лучше или хуже. Просто по-другому.
Когда он целует меня так неторопливо и нежно, начинаю успокаиваться. Начинаю верить тому, что говорил сегодня днём, когда утешал растерянного Сэма. У нас всё ещё впереди. Всё можно исправить. Ведь так?

Продираю глаза наутро и мнгновенно понимаю, что что-то стряслось. Плохие предчувствия довольно редко преследуют меня, но если они появляются, то это не просто так. Сэма нет в доме. Несусь к нему на работу под непрекращающимся осенним дождём, но там мне сообщают, что он ещё не появлялся. Мучительно ноет и сжимается от страха живот. Бегаю повсюду, где он может быть. Прочёсываю окрестности. Ничего.
Прихожу домой под вечер. Озябший и голодный. А он сидит в гостиной на корточках лицом к стене. Красные отблески освещают его спину. Рубашка сильно разодрана в нескольких местах. На коже запёкшаяся кровь. Кидаюсь к нему, разворачиваю к себе. Чуть не плачу.
-Сэм! Сэм, что с тобой?! Где ты был весь день? Я так переживал, ты даже не представляешь!
Он смотрит на меня с недоумением. Левая щека изодрана в кровь. Меня начинает пробирать дрожь. Кишки как-будто сейчас вывалятся от страха.
-Сэм, не молчи, умоляю! Что у тебя с лицом, черт бы тебя побрал?! Что с тобой?!
Зелёные глаза тускло мерцают непониманием и удивлением. Брови приподняты. Рот приоткрыт.
И нужно ли говорить, что он ничего не помнит? Этот мудак снова совершенно ничего не помнит. На полном серьёзе.
А мне хочется сдохнуть на месте.

Он спит. Спит тут же в гостиной. Я сижу рядом, выкуривая вторую пачку сигарет. Подле меня валяются рассыпанные таблетки успокоительного. Аспирин. Комки окровавленной ваты. Пластырь. Дезынфицирующее средство. Смотрю на его обнажённую спину, сплошь покрытую причудливым узором синяков, ушибов и ссадин. На разодранную щёку. Он так и не смог вспомнить, где был, и откуда всё это.
-Чёрт, Вес, ты можешь не верить, но последнее, что я помню – как мы заснули ночью. Ты обнял меня, и мы уснули. А потом я оказался здесь. И всё тело болит. Ничего не понимаю, Вес…
Сэм долго что-то говорил, просил прощения. Плакал. А потом я дал ему успокоительного, и он уснул.
И вот теперь я сижу и думаю, что с нами будет дальше. И мне страшно. Не только за Сэма, но и за себя. Ловлю себя на мысли, что начинаю опасаться Сэма. И тут же упрекаю. Как я вообще могу в чём-то винить Сэма? Я сам виноват. Я тупой и слепой урод.
Выхожу на улицу, сажусь на ступеньку. Поплотнее запахиваю на себе куртку. Дождь уже не такой сильный, но продолжает накрапывать. Ночное осеннее небо давит. Как-будто с каждой секундой оно становится на миллиметр ниже. Ближе к нам. Будто рано или поздно оно нас накроет.
Чёрт, самое страшное, что нас с Сэмом уже накрыло.
Всё чудовищно неправильно. Так не должно быть. Но возвращаться уже поздно.

3. [win<ter]

Надо же, никакие прогнозы такого не предвещали. А тут Рождество, и снег как по заказу. Весёлые разноцветные огоньки и гирлянды по всему городу. Наряженные ёлки. Санты. Детишки, поющие рождественские гимны. Ожидание праздника витает в воздухе вместе со вспыхивающими разными цветами снежинками. Стою возле огромной витрины магазина и рассматриваю разные подарки. Вдыхаю полной грудью морозный воздух.
Всё кажется таким безмятежным, нарядным и праздничным. А я выгляжу славным парнем, выбирающим подарки для своей семьи. Вон ту микроволновку для мамы, она будет чрезвычайно рада. Для папы новую навороченную удочку, он всегда о такой мечтал. Слезинки скатываются по щекам и тонут в огромном шерстяном шарфе, обмотанном вокруг моей шеи. Для маленькой сестры фарфоровую куклу в шикарном атласном платье и башмачках. Любимой девушке – вон те духи J’adore. И, наверное, похоже, что сейчас я, нагруженный сверкающими пакетами и коробочками, рвану со всей скоростью домой. Где меня ждёт моя семья. Мама с папой, маленькая сестрёнка и самая красивая и любимая девушка в мире. Плачу, чувствуя, как лицо деревенеет от застывающих на нём слёз. Грёбанная иллюзия. Ненавижу.
-Посмотри, какой трогательный парень! – говорит проходящая мимо уже не молодая женщина своему спутнику, тыча в меня пальцем. – Ах, повсюду этот рождественский дух, и все такие милые!
Её спутник улыбается в ответ и качает головой. Потом они машут мне и улыбаются вместе.

Открываю дверь своим ключом. Протискиваюсь в проход, ставлю бумажный пакет с покупками прямо на пол. Дом встречает меня пустотой и тишиной. Поскрипывают половицы под моими шагами, зажигаю ночник. Я здесь один. Совершенно один. Включаю музыку. Достаю из принесённого пакета бутылку крепчайшего бурбона и какие-то крекеры. Праздновать, так праздновать.
Вытаскиваю заначку с травой. Ту самую заначку, которую спрятал после того разговора с Сэмом в дешевой забегаловке осенью. Когда мы вместе решили бросить. Пальцы ещё точно помнят, как нужно скручивать и забивать косяк, и я справляюсь на удивление быстро. Ловко.
Вдыхаю сладковатый дым и кашляю. Какая же всё-таки мерзость. Красные зайчики на стенах начинают расти до тех пор, пока вся комната не заливается ярко-алым цветом. Всё вокруг красное: стены, мебель, мои собственные руки. Кажется, будто комната утопает в кровавом бассейне. Музыка звучит невыносимо громко, давит на барабанные перепонки, я зажимаю уши руками и сгибаюсь пополам, словно под тяжелым грузом. Перед глазами проплывают картины из прошлого. Наше с Сэмом знакомство, первый секс, когда мы после не разговаривали друг с другом недели две. Тёплый летний вечер, когда я чуть не подох от передоза, взволнованное лицо Сэма и мокрые пряди волос. Сэм, пытающийся напялить на меня женское платье и выкручивающий мне руки. Сэм, безжалостно молотящий меня кулаками. Обалдевший я, совершенно не понимающий, как на такое реагировать. Холодная дождьливая ночь и краснеющий от стыда Сэм, неуверенно ложащийся ко мне в кровать. Безумный день пропажи, безумные поиски. А потом снова «Я ничего не помню». Ежедневные уходы Сэма из дома неизвестно куда. Меня выгоняют с работы. Его выгоняют с работы. Он по-прежнему творит черт знает что, а потом ничего не помнит и смотрит на меня полными ужаса глазами. Как он возвращается каждый день избитый, не в себе. Как он бросается ко мне в объятья, а я успокаиваю его. Как запираюсь ночью на замок, а он ломится ко мне в дверь, выкрикивая какие-то страшно нелепые угрозы. А наутро конечно ничего не помнит. Снова и снова ничего не помнит. И мне всё больше кажется, что я сам схожу с ума. Что мы застряли где-то между реальностью и нашим собственным миром. Тем самым, где всё для нас.

Who cares if one more light goes out in a sky of a million stars?/ Well I do
warning. ээ. ну вот, в общем. я хотела вроде как писать лб/стэйнд. но вместо этого написала вот что.)) тут конечно всё в кучу: и прочитанный паланик, и rid of me, и моё не самое шикарное настроение, и "горбатая гора", пересмотренная на какой-то хер ещё раз. и даже "ворон" с брендоном ли.) хоспаде, какая я идиотка.)) от эризн не закрываю, надеясь на понимание.) но вообще дальше будет высказываться много сугубо-личных мнений и точек зрений (моих), так что прошу оч близко к сердцу не принимать. вот. кажется, всё сказала.

по идее должно быть 4 части. по временам года, начиная с лета. пока готова только собственно первая часть. много жести, секса, ненормативной лексики и всяких ужасов в моём духе. я предупредила.

патология.
*рабочее название


It's not what it seems.
These beautiful, fragile things are ugly.
Don’t look through them. Look inside.
And you’ll see. And you’ll be scared of what you see.
Just look inside.


Все патологии поначалу незаметны. Все ненормальности поначалу кажутся милыми невинными особенностями характера. Пунктиками, да? Все отклонения на первых порах лечатся. Кажется, мы всё можем преодолеть, искоренить, вывести, выжечь.
Но патологии прогрессируют. Милые ненормальности делают из нас чудовищ и заставляют искать противоядие в алкоголе, наркотиках, сексуальных извращениях. Небольшие отклонения превращаются в фобии, паранойи и суицидальные синдромы. В раздвоения личности. А то и в полный её распад.
Всё вовсе не так, как кажется. И любой человек совсем не таков, каким пытается выглядеть. Каким претворяется. Самое страшное – когда в мудаке не хотят видеть мудака. На все его придури закрывают глаза.

1. [sum.mer]
Возьмем, к примеру, этот теплый летний вечер. Тёмно-синие сумерки, смех в домах. У кого-то телевизор работает на полную громкость. Очередное теле-шоу про уродов, извращенцев, садистов, геев и лесбиянок. Элегантный ведущий отпускает элегантные шутки. Зрители бушуют. Табличка «Смех». Зрители смеются. Смех разливается по тихой пустынной улице. Где-то играет музыка. Вывернутый на полную катушку регулятор громкости и пьяные вопли. Всё нормально. Всё так, как и должно быть. Мальчик из большого кремового, похожего на торт дома делает уроки у себя в комнате. В соседнем доме кто-то занимается сексом. Всё нормально, не правда ли? Всё так, как и должно быть. Кажется, что всё нормально. А в действительности?

-Вес! Вес, ты меня слышишь?! – взволнованный голос и побагровевшее лицо моего приятеля так близко, что я чувствую его дыхание у себя на щеке. Виски. И, кажется, марихуана. – Вес, вставай, я тебя умоляю. Хватит уже валяться! Ты меня пугаешь!
Несколько раз закрываю и открываю глаза. Приподнимаюсь на локте и трясу головой. Мокрые чёрные пряди волос прилипают к лицу. Жарко. Воняет спиртным, травой и потом.
-Что случилось? – спрашиваю я, ловя себя на мысли, что во рту пересохло похлеще, чем в любой пустыне.
Мой приятель Сэм, тяжело дыша, отодвигается от меня и, развалившись на полу, отпускает несколько крепких ругательств.
-Ты до смерти меня напугал! – бормочет он. – Я говорил тебе, что эти колёса слишком сильные! Говорил или нет?
-Ммм… - неопределённо мычу я, напряженно пытаясь вспомнить, о каких нахрен колёсах идёт вообще речь.
-Нужно было додуматься проглотить тройную дозу, чёрт тебя дери! – раздраженно продолжает Сэм. – Ты когда-нибудь сдохнешь от этих своих экспериментов, это я тебе точно говорю! Уж попомни мои слова!
Начинаю приходить в себя. Точно, ЛСД. И вправду удивительно, как я не сдох.
-Пока будешь рядом ты, готовый меня спасти, я точно не помру, - улыбаюсь я, откидывая со лба мокрые от пота волосы.
-Я не всегда смогу быть рядом, - ворчит Сэм, вытирая мне лицо невесть откуда взявшимся полотенцем. Вдыхаю едва уловимый запах его рук напополам с травой. Дым плывёт под потолком, медленно колеблясь, словно седые волны призрачного моря. Красные отсветы ночника на стенах. На Сэме. Поэтому поначалу его лицо показалось мне таким красным. Тихая музыка из динамиков на полу. Мы вдвоём тоже на полу. Я, опирающийся на локти, и обиженный Сэм, грубыми движениями стирающий с меня пот грязным полотенцем. Руки на лице, на талии, на спине.
-Может, выйдём подышать, а? – предлагаю.
-Рубашку надень, - неохотно. Всё ещё злится на меня.
Выходим вместе. Садимся на ступеньки. После духоты комнаты со всеми её запахами, летний вечер кажется вполне приемлемым. И даже прохладным.
-Не сердись. Клянусь, я завяжу. Больше никаких колёс, только трава.
Мои слова вылетают изо рта самопроизвольно и повисают в синих сумерках. Из открытой двери дома доносятся то плавные, то резкие звуки музыки. Смех разливается по всей улице.
-Чёртово гребанное теле-шоу, ненавижу, - цедит сквозь зубы Сэм, прислушиваясь к смеху и элегантным шуткам ведущего. Сегодня, по поводу однополой любви. Ведущий предлагает создать отдельное государство и поселить туда всех геев и лесбиянок. Зрители смеются. Кто-то из экспертов высказывает мнение, что гомосексуалистов нужно сажать в тюрьмы. Зрители аплодируют.
-Мудак.
-И не говори.
Вглядываюсь в лицо Сэма.
-Мир?
-Ага.
Мы сидим и прислушиваемся к звукам улицы. К тишине улицы.
Со стороны выглядим, наверное, чрезвычайно мило. Два друга-музыканта, снимающие вместе дом, потому что так дешевле. Сэкономленные деньги направляем родителям в родные города. Очень тихие, никому не мешающие. С инструментами возимся только в дневное время. По вечерам сидим дома, либо прогуливаемся по району. В местных драках участвуем редко. Только если нужно вступиться друг за друга. Иногда вечером выходим покурить на крыльцо и долго сидим, глядя на небо, почти не разговаривая, обходясь парой-тройкой фраз. Днём подрабатываем. Сэм – в закусочной. Я – перебиваюсь мелкой сменной работой. Мы нормальные. Мы такие, какими должны быть. Мы такие, какими нас хотят видеть.
-Очень милые парни, - говорит мужу старушка из дома напротив, наблюдая за нами в окно. – Нужно будет как-нибудь пригласить их на ужин.
-Действительно, милые, - соглашается дедок, качая своей старческой трясущейся головой. – Нам просто невероятно повезло с соседями, не находишь?
-Да. Главное, что они нормальные. Не то, что та шумная компания, снимавшая дом до них.
Говорят недостаточно тихо, из-за глуховатости друг друга. Настолько недостаточно тихо, что мы с Сэмом всё слышим.
-Сэм, ты такой милый, - смеюсь я. – Тебе самому-то не противно?
-Пошёл ты, - Сэм сплёвывает и, затушив окурок, идёт в дом.

В красных отсветах ночника Сэм раздевает меня. Медленно. Сначала на полу оказывается моя рубашка, потом, мягко звякнув пряжкой об ковёр, к ней присоединяется и ремень. Джинсы сами сползают вниз по худым бёдрам, ногам. Вечная музыка играет и играет, отбивая медленный ритм в моей голове. Сэм откидывает волосы с моего лица. Краем глаза смотрю на часы – далеко за полночь. Начинает стягивать футболку.
Спрашиваю тихо:
-Помочь?
Что-то бормочет в знак согласия. Немного поводив руками вверх-вниз по его плечам и груди, снимаю с него футболку. Чувствую, как он дрожит от возбуждения.
-Встань туда, - звучит как приказ. Спохватившись, мягко добавляет, - Пожалуйста.
Улыбаясь, послушно иду к стене и встаю в красный столб болезненного света как раз туда, куда показывает рука Сэма. Тот уже отпивает из стакана неразбавленный виски и затягивается очередной дрянью. Прислонившись к стене, ловлю на себе взгляд его зелёных, чуть задурманенных, глаз. Невольно сжимаюсь, когда чувствую, что он рассматривает меня. Моё тощее, бледное, угловатое тело. И по-прежнему не понимаю, что он вообще пытается во мне разглядеть, повторяя эту процедуру каждую ночь. Но терпеливо жду, когда Сэм закончит свой «ритуал», поставит стакан на столик, затушит в мутной пепельнице окурок и подойдёт ко мне. Терпеливо жду того мгновения, когда смогу почувствовать его руки, исследующие каждую частичку моего тела. Руки, от которых не спрятаться. Руки, которые ночь за ночью вжимают меня лицом в стену и грубо ласкают, заставляя закусывать губы до крови. Только не кричать. Мы ведь нормальные.
Сэма начинает нести. Скуренное за сегодня даёт о себе знать. Он запихивает в меня свои пальцы и говорит какой-то полный бред. Несусветную чушь. Хуйню. А я стою, уперевшись лбом и руками в стену, и не смею даже пошевелиться. Я как преступник, которого обыскивает коп. Думаю о том, что неплохо было бы устроить так, чтобы нас видели старички-соседи. Наверняка бы миф о нашей миловидности рассыпался в прах.
После невероятно долгого секса, вымотанные, лежим на полу, я прижимаюсь к Сэму. Тот задумчиво глядит в потолок. Диск давно кончился.
-Отпустило?
-Вроде.
Сэм всегда курит дурь перед сексом, а потом несёт всякую чушь и вообще становится сам не свой. Однажды даже ударил меня. А потом так ничего и не смог вспомнить. В принципе, я уже привык к этим странностям.
-Вес, ты только обещай мне, что больше никогда к колёсам не притронешься. Когда сегодня ты перебрал, я думал, что не вынесу, если с тобой случится что-то серьёзное…
Мы итак с каждым днём всё больше и больше в дерьме. И оттого, что этого никто вокруг не замечает, мы и сами перестали замечать, - гладит меня по голове.
-Да ладно, неужто я и в самом деле столько для тебя значу, - ухмыляюсь, а у самого внутри всё переворачивается от его слов. – Ты ведь даже трахаешь меня преимущественно под кайфом. Чувствую себя игрушкой. Захочешь – выбросишь ко всем чертям. Не так разве?
-Идиот. Я тебя люблю, и наврядли протяну без тебя хотя бы неделю. Ты сам как наркотик для меня, неужели непонятно?
Молчим, слушая тишину ночи.
-Я тоже. Но… как дальше всё будет, ты никогда не думал? Это же ненормально. Это же хрень какая-то, чёрт бы нас подрал. В мире нормальных людей парень не трахает другого парня. Как только что-то подобное выясняется, ты перестаёшь для них существовать. Это всеобщий бойкот «здравого смысла». Мудакам не место среди них, нормальных. Совсем как в том теле-шоу, помнишь?
-Да в жопу эту реальность. Хотя бы сейчас не думай об этом дерьме. У нас свой мир. Для них мы – это не мы. Мы только им кажемся. Кажемся милыми, хорошими, нормальными. Разве нам это не на руку? Пусть думают о нас сколько угодно, что мы тихие славные парни. А мы будем просто жить в своём мире. Там, где всё только для нас, слышишь? Мы вместе по обоюдному согласию, мы можем сами за себя решать. Любовь – это уже своеобразная патология.
Пожимаю плечами. Красноватые отблески пляшут в глазах Сэма. Мои веки тяжелеют, и я проваливаюсь в сон, чувствуя на себе тёплую руку.
-Люблю тебя, - тихо. Почти не слышно.

23:09

=)

Who cares if one more light goes out in a sky of a million stars?/ Well I do
красивая всё-таки.
=)


@музыка: black light burns - lucretia my reflection (sisters of mercy cover).

@настроение: спать.